Академия при царском дворе. Греческие ученые и иезуитское образование в России раннего Нового времени

Чтобы продемонстрировать, как Лихуды обучали риторике, нужно обратиться к «Дворцу королевского красноречия» Иоанникия Лихуда, при необходимости ссылаясь и на труд Софрония в обоих его вариантах – греческом и церковнославянском. Хотя Иоанникий составил свой учебник спустя много времени после отстранения обоих братьев от преподавания в академии, нет никаких оснований считать, что их взгляды на риторику за этот промежуток претерпели серьезные изменения. Как будет показано, риторика Иоанникия по сути представляет собой адаптированный вариант учебника, составленного его братом. Изучая параллельно труды обоих братьев, можно составить четкое представление о том, что именно Лихуды старались подчеркнуть и внушить своим ученикам на уроках риторики.

A. Книга 1

В начале своего учебника Иоанникий указывает, что сперва он сделает ряд вступительных замечаний на тему риторики, затем рассмотрит основные элементы риторики и, наконец, даст примеры различных «речей» (logous, orationes, то есть видов речи), на которые подразделяются публичные выступления412. Это необходимо потому, объясняет он дальше, что проникнуть в глубины риторики в состоянии лишь те, кто проник в ее суть и теорию413. Ибо поступки, основой которых служат и природа, и человеческое искусство, предпочтительнее и возвышеннее тех, которые проистекают из одной лишь природы. В основе каждого поступка лежат имеющиеся у человека способности. Навыки, приобретенные в ходе образования, и искусства (свободные науки) нужны именно для того, чтобы усилить многочисленные и разнообразные способности, имеющиеся у человека от природы. Именно здесь образование и искусства работают рука об руку: они готовят человека к тому, чтобы добиваться успеха в своих делах. В свою очередь, риторика развивает в человеке два элемента: она оттачивает и приукрашает его разум и в то же время способствует красоте его речи и слов. Или, более развернуто,

Риторика направляет и совершенствует разум с тем, чтобы тот приобрел остроту замыслов и способность верно расчленять, делать определения уместные и согласные с устоявшимися принципами, осторожно проводить различия, с одной стороны, предлагать и утверждать свои собственные [мнения], а с другой, разбирать, опровергать и проверять чужие [мнения], равно как и произносить, выстраивать и приукрашать свои речи, чтобы те выходили не путаными, а несли бы в себе четкость, ясность, изысканность и своеобразие414.

Разумеется, Иоанникий, как это было в обычае у обоих братьев, подчеркивает, что будет следовать аристотелевскому учению о риторике (поскольку Аристотель был маяком, сияющим для всего мира)415. Кроме того, он обещает сделать изложение кратким и лаконичным (хотя и не всегда выполняет это обещание) и переходить от простых предметов к более сложным, как в то время делали многие из числа изучающих искусство риторики416.

Давая определение риторики, Иоанникий сперва приводит мнения Платона и Аристотеля. Так, согласно Платону, риторика – «руководитель души» (psychagogos, flexanimam), поскольку она ведет за собой (agei) души и сердца людей. С другой стороны, Аристотель понимает под риторикой умение выделять то, что способно убеждать и пригодно для этого417. Для самого же Иоанникия риторика – это «учение [didaskalia], или искусство [techne], которое учит умению хорошо говорить, продуманным и упорядоченным образом»418. Таким образом, главным, для чего нужна риторика, становится умение хорошо говорить, а не убеждать. Следуя своему же собственному определению, Иоанникий делает упор на развиваемые благодаря риторике навыки устного самовыражения. Утверждая это, он ненадолго отступает от Аристотеля, полагавшего, что задача риторики как искусства – выявлять имеющиеся возможности для убеждения, о каком бы предмете ни шла речь.