Академия смеха (ЛП)

АВТОР. ...Их прибило к острову, корабль развалился, вокруг были русские, которые ни слова не понимали по японски, так что Кодайю и его товарищи были на грани отчаяния. И вот когда они уже почти совсем смирились с мыслью, что им суждено погибнуть на чужбине, как вы думаете, что произошло?

ЦЕНЗОР. Ума не приложу.

АВТОР. В один прекрасный день эти самые русские пробрались на борт полуразрушенного корабля и стащили у них огромную бочку. Они думали, что эта бочка с вином. Но когда они распечатали её и набросились на питьё, их всех вывернуло наизнанку. Оказалось, что там моча Кодайю и всей его команды, которую они сливали туда в течение всего путешествия. Понимаете, моча! И когда они всё это увидели, то начали смеяться. Они всё смеялись и смеялись, и никак не могли остановиться. Это случилось с ними впервые с тех самых пор, как они начали свои скитания по морям восемь месяцев тому назад. После этого к ним снова вернулась воля к жизни и мужество. Правда, замечательная история?

ЦЕНЗОР. Мне не смешно.

АВТОР. Нет, я вовсе не хочу сказать, что это смешная история.

ЦЕНЗОР. ...Я не люблю такие вульгарные шутки.

АВТОР. Как я вам уже говорил, я и не собирался с вами шутить. Я хотел вам доказать, какую важную роль в жизни человека может играть смех.

ЦЕНЗОР. На это я бы вам ответил, что человек неспособный собрать всё своё мужество чтобы выжить без помощи смеха или чего-то в этом роде, просто слабак.

АВТОР. ...

ЦЕНЗОР. Я никогда не заходился от смеха, но, как видите, умудрился дожить до сегодняшнего дня.

АВТОР. ...

ЦЕНЗОР (читает переписанный текст). ...Так что же с ними было дальше?

АВТОР. Они преодолели много трудностей и вернулись домой в Японию после долгих лет странствий.

ЦЕНЗОР. ...Я рад за них.

АВТОР (пытаясь заглянуть в рукопись). Как вы считаете? Наверно, это не совсем то, что может вам понравиться.

ЦЕНЗОР. ...

АВТОР. Мне, наверное, лучше пойти сейчас домой и ещё хорошенько подумать над этим.

ЦЕНЗОР (читает). Гамлет. “Дождись меня, Джульетта, иду я за тобой. Ты только в полудне пути на быстроходной лошади отсюда. Эй, кто-нибудь, мой экипаж к подъезду! Боже, Храни Императора, Боже, Храни Императора!” Появляется карета, запряжённая тройкой коней. Гамлет. “Боже, Храни, Император, друзья мои, мы отправляемся в далёкий путь!”

...Вместо одного коня у вас теперь тройка?

АВТОР. Вы же сами сказали, что это слишком длинное имя для одного коня.

ЦЕНЗОР. И поэтому вы придумали тройку?

АВТОР. Ну да.

ЦЕНЗОР. Конь Боже, конь Храни и конь по имени Император?

АВТОР. Совершенно верно.

ЦЕНЗОР. Господин драматург, я не просил вас делать этого.

АВТОР. Я понимаю, понимаю, но...

ЦЕНЗОР. Но если понимаете, зачем же вы пишите это?

АВТОР. Мне жалко отказаться от этой идеи.

ЦЕНЗОР. Но вы ведь знаете, что я это не пропущу?

АВТОР. У меня это как-то само собой получается. (Комкает переписанную страницу.)

ЦЕНЗОР. Странный вы человек.

АВТОР. Я, пожалуй, лучше пойду сейчас домой и хорошенько всё обдумаю.

ЦЕНЗОР. Да, я бы посоветовал вам так поступить.

АВТОР. Есть ещё какие-нибудь пожелания?

ЦЕНЗОР. Когда вы перепишите это, мы с вами продолжим работу, а на сегодня достаточно.

АВТОР. О, прошу вас, мы не можем себе позволить так тянуть с решением. Мы теряем репетиционное время.

ЦЕНЗОР. Это ваши проблемы.

АВТОР. Я вас умоляю!

ЦЕНЗОР. ...

                                          Цензор листает рукопись.

ЦЕНЗОР. Хорошо. Это тоже надо будет переписать.

АВТОР. Что именно?

ЦЕНЗОР. Страница сорок вторая.

АВТОР. Сорок вторая. (Открывает рукопись.)

ЦЕНЗОР. Исходя из интересов защиты общественной морали, вы должны выбросить эту сцену.

АВТОР. Но эта сцена...

ЦЕНЗОР. Мы не можем допустить поцелуев на сцене. Даже если Джульетте за пятьдесят.

АВТОР. Ну один крошечный поцелуй?

ЦЕНЗОР. Если вы хотите, чтобы ваша пьеса прошла цензуру по всем позициям, откажитесь от сцены с поцелуями.

АВТОР. В этом не будет ничего непристойного. Это не вызовет ничего кроме смеха, уверяю вас.

ЦЕНЗОР. Это ещё хуже.

АВТОР. Ну, позвольте хотя бы чмокнуть в щёчку?

ЦЕНЗОР. Ни в коем случае.

АВТОР. Просто по-дружески.

ЦЕНЗОР. Исключено.

АВТОР. Тогда в лоб. Всего разочек? Скромный поцелуйчик в лоб?

ЦЕНЗОР. Молодой человек, если бы нас сейчас кто-нибудь слышал, то мог бы неправильно всё это истолковать.

АВТОР. ...

ЦЕНЗОР. В любом случае, никаких поцелуев. Я думаю, всё на сегодня.

АВТОР. ...

ЦЕНЗОР. Разговор окончен. Можете идти.

АВТОР. ...

Автор уходит.

Цензор разворачивает скомканные листы, выброшенные Автором и внимательно их разглядывает.

Тихонько посмеивается, затем, спохватившись, снова напускает на себя обычный строгий вид.

                                                              День Четвёртый.

                       Автор стоит перед Цензором с раскрытой пьесой.

ЦЕНЗОР. Начнём прямо с реплики “Боже, Храни Императора”?

АВТОР. Да, пожалуйста.

ЦЕНЗОР. Не могли бы вы прочесть её вслух?

АВТОР. Всю сцену?