Акт исчезновения

Я смотрю на площадку на высоте пятидесяти футов. Бог знает, что я оттуда увижу… Если там, наверху, или внизу, в ущелье, труп, то наверняка кто-то уже его обнаружил.

– Марла, скажи, при чем тут Ник. Я должна знать.

– Сначала я покажу тебе. – Она протискивается мимо меня, карабкается по каменистому склону, наклоняется и осторожно устраивается на заросшем уступе. После секундного колебания протягивает руку, примериваясь к нижней ступеньке ведущей к букве лестницы. Едва дотягивается до нее кончиками пальцев. Отступает на шаг, делает глубокий вдох и прыгает с уступа. Мое сердце замирает, пока она летит вперед в свободном падении, прежде чем вцепиться в перекладину и повиснуть на одной руке. Наконец Марла подтягивается обеими руками и оказывается на лестнице.

Я никогда не боялась высоты, но сейчас, в темноте, мне страшно. Я боюсь тьмы под нами, боюсь Марлы, а больше всего – того, что она покажет. Но мне необходимо узнать, что натворил Ник, насколько это ужасно и при чем тут, черт побери, я сама.

Медленно карабкаюсь вверх по склону к тому уступу, откуда прыгнула Марла, и принимаю ту же позу. Я стараюсь не думать о падении, если не смогу дотянуться до ступеньки, и о бездонном темном ущелье под нами. Тоже делаю глубокий вдох и рывком бросаюсь к лестнице в облупившейся белой краске. Содержимое карманов, застегнутых на молнию, подпрыгивает в такт. На мгновение я отрываюсь от земли. Вокруг только ночной воздух, руки хватают пустоту, прежде чем ладонь сильно ударяется о холодную металлическую перекладину. Тут же цепляюсь за нее другой рукой, изгибаясь всем телом и задыхаясь. Теперь я в безопасности.

Рукам тяжело, ладони саднит, но я напрягаюсь всем телом и поднимаюсь, отчаянно пытаясь упереться ногами, чтобы распределить вес.

Как только ноги нащупывают твердую поверхность, я позволяю горящим ладоням передохнуть и смотрю наверх, как Марла осторожно карабкается по лестнице. Она оборачивается, почувствовав, что я остановилась, и кричит:

– Ты в порядке?

– Да. – Я перевожу дух и продолжаю подъем.

Ветер усиливается. Я внимательно наблюдаю, как Марла перелезает с верхней ступеньки лестницы через ограждение площадки.

Земля подо мной исчезает во тьме. Я сосредотачиваюсь на ступеньках, а когда добираюсь до последней, моя голова оказывается на одном уровне с верхушкой буквы. Передо мной расстилается сверкающее покрывало – Лос-Анджелес. У меня перехватывает дыхание от его мерцающей красоты, раскинувшейся под ясным ночным небом. Марла отдвигается, чтобы дать мне место на узкой площадке, втискиваясь между металлическим каркасом буквы высотой по пояс и опорной балкой за спиной. Устроившись поудобнее, она лезет в карман и достает пачку сигарет.

Сконцентрировавшись изо всех сил, хотя руки и ноги не слушаются, переношу свой вес на лестницу и присоединяюсь к Марле, оказавшись между оградой и рифленой металлической буквой. Потираю саднящие костяшки пальцев, которые все в царапинах из-за того, что я слишком сильно вцеплялась в перекладины, и смотрю, как Марла закуривает, до смешного непринужденно расположившись на пятидесятифутовой высоте над темным холмом. Машинально похлопываю себя по карману на молнии, чтобы успокоиться. Марла сует зажигалку обратно в джинсы и глубоко затягивается, окидывая взглядом горизонт Лос-Анджелеса.

Я тоже смотрю на это яркое свечение цивилизации на фоне черного пейзажа. До самого горизонта простирается светящееся переплетение городских улиц. Я вглядываюсь в далекие мерцающие небоскребы в центре города в надежде отыскать свой. Но мимо проплывает струйка дыма, и я снова переключаюсь на Марлу, которая все это время наблюдала за мной.

– Кстати, спасибо, – говорит она. – За то, что искала меня. Ты совсем меня не знала, но продолжала искать. Я ценю, что ты за меня волновалась. Это для меня многое значит. Ты хороший человек. – Предлагает сигарету из пачки, я качаю головой. – Я так и думала. – Она улыбается и прячет пачку.

– Марла, где же Эмили?

Она указывает куда-то вдаль, в темноту, словно там маячит Призрак грядущего Рождества[66]. Я слежу за ее пальцем: к юго-западу от нас на мерцающем горизонте виднеется пятно. Я прищуриваюсь, постепенно различая во тьме отблески лунного света и изо всех сил пытаясь сообразить, что это. Какой-то водоем. Наверное, озеро.

– Это Серебряное озеро? – спрашиваю я.

– Озеро Голливуд, – загадочно отвечает Марла, выпуская сигаретный дыма. В ней что-то есть от Гусеницы Льюиса Кэрролла. Я рассматриваю ее угловатые черты, вижу, как блестят белоснежные зубы, когда Марла снова подносит сигарету к пухлым губам. Хотя, если подумать, она больше напоминает Чеширского Кота.

– Озеро Голливуд когда-то было водохранилищем, – тоном усталого экскурсовода продолжает Марла. – Теперь это просто резервуар на случай лесных пожаров. Озеро глубокое – пятьдесят шесть метров, я узнавала. Высота Пизанской башни. Эмили где-то там, на дне. – Она замолкает, уставившись вдаль остекленевшим взглядом, делает последнюю затяжку и отправляет сигарету во тьму. Я наблюдаю, как горящий кончик мелькает в воздухе, канув в неизвестность.