Алая вуаль

Так вот оно что… Вот почему Мила не хотела разговаривать с братом. Внутри у меня все сжалось, когда я поглядела на череп, раскачивающийся в разные стороны, и едва сдержалась, чтобы не снять его и не упокоить бедного отца Рональда. Да, Михал скорбел о сестре, но сколько несчастных горевали из-за него?

– Ого! – Восклицание месье Марка эхом разнеслось по магазинчику.

Я не сразу разглядела его пушистые белые волосы среди толпы покупателей. Он склонился у подола прекрасной вампирши, стоявшей на помосте, а Борис и Роми порхали между его рабочим столом и двумя другими посетителями-вампирами, измеряя, прикалывая, подворачивая и заправляя со сверхъестественной быстротой.

– Бонжур, месье… – начала я, но месье Марк пронесся мимо Одиссы и меня и схватил длинную золотую цепь со стены позади.

– Вы рано, дамы! – Он метнулся к корзинке с бусами. – Как невежливо с вашей стороны! Неужели вы не понимаете, что близится канун Дня Всех Святых? Весь Старый город требует моего внимания! Вы не умеете приходить вовремя? Я вас должен принять только через десять минут…

– Мы с удовольствием подождем, месье. Так ведь, Селия?

Одисса провела рукой по лифу из гранатово-красного дамаста у двери. Рядом висел роскошный плащ, пошитый из темно-синего, почти черного бархата, а дополняла ансамбль золотая диадема с жемчугом. Образ показался мне знакомым, но я не могла вспомнить, где его видела.

– Мы понимаем, что истинному гению нужно время. Потрясающе, – добавила она и приподняла плащ, чтобы я полюбовалась. – Месье Марк всегда превосходит все ожидания.

– Вы мне льстите, – притворно проворчал портной, но гордо выпятил грудь, а в глазах его заплясали озорные огоньки. – И лесть откроет вам все дороги. Борис. – Он щелкнул пальцами. – Помоги месье Дюпону с примеркой, хорошо? Я должен подготовить нашу Мадонну, а потом помочь мадемуазель Селии.

– Мадонна?

Я поморгала и перевела взгляд с Одиссы на сине-черный плащ и гранатовый лиф. Синий символизировал божественность, красный – кровь Христа. Я громко фыркнула, что совершенно не подобало леди. Матушка устыдила бы.

– Ты оденешься, как Мадонна, в День Всех Святых? Как Богородица?

– Да. Представляешь, а Дмитрий не захотел присоединиться ко мне. – Одисса встряхнула волосами и пошла вслед за месье Марком в примерочную комнату, волоча за собой наряд. Она заговорщически подмигнула мне. – Ты должна убедить его, что из него выйдет прекрасный младенец. С его-то умом, он недалеко ушел. Только представь его в пеленках.

Посмеиваясь, месье Марк закрыл дверь, и наш разговор оборвался.

Я осталась в лавке, полной молчаливых вампиров.

Двигаясь молниеносно, Борис расправил шлейф наряда месье Дюпона, гладкая ткань которого струилась, как расплавленное золото. Я аккуратно обошла шлейф, чувствуя на себе пристальный взгляд вампира. На его лысой голове красовалась корона в виде солнечных лучей.

Я никогда не могла долго выносить тишину.

– Ваш костюм прекрасен, – робко улыбнулась я. – Вы похожи на солнце.

Он ничего не сказал и только смотрел на меня. Я откашлялась.

– Это было неуместно с моей стороны, мы ведь незнакомы. Прошу прощения. Позвольте представиться. Меня зовут Селия Трамбле…

– Я знаю, кто ты, – произнес он голосом таким же темным и гладким, как его кожа.

Борис и Роми настороженно переглянулись.

– Ах. – Я перевела взгляд на его спутников, и моя улыбка увяла. – Ясно…

– Он отпускает тебя в Старый город? – спросила бледная и высокая вампирша со светлыми, как лед, волосами и кроваво-красными губами. Она с любопытством наклонила голову.

Роми расправила складку на ее белом платье. Ткань чуть мерцала. Голову женщины венчало изящное черное украшение, и на лоб спускалась подвеска в виде полумесяца.

– Свою домашнюю зверушку? Свою лапочку?

Я чуть напряглась:

– Лапочку?

Мне не нравилось, когда меня так называл Михал, а уж из ее уст это звучало совершенно отвратительно.

– Шассер, – сказал месье Дюпон, но его лицо оставалось непроницаемым. – Охотница.

– Зачем он притащил на Реквием охотницу? – прошипела другая вампирша.

Черные как смоль кудри беспорядочно спадали на ее плечи. У нее были чувственные округлые формы, которые подчеркивал переливающийся бриллиантами голубовато-серый лиф, расшитый паутинкой. Все трое были похожи на звезды.

«Они и есть звезды», – вдруг поняла я с досадой и безотчетным любопытством.

Вампиры предстали в образе небесных тел. И кажется, они хотели меня убить. Внезапно я воспротивилась самой мысли, что я узница, зверушка и лапочка, а они властвовали надо мной со своими прекрасными нарядами и еще более прекрасными ликами. С усилием я улыбнулась каждому из них.

– Михал пригласил меня погостить в его замке. Я вернусь домой после бала-маскарада.

Я сказала что-то неверное.

Черноволосая вампирша зашипела, а ее светловолосая спутница скривила губы. С трудом, но я осталась стоять на месте.

«Никогда не беги от вампира».

– Он пригласил тебя на празднество в честь Дня Всех Святых? – возмущенно спросила все та же черноволосая вампирша.

– А что в этом такого? Я видела людей на рынке.

– Они рабы, – прорычала она, – а не гости.