Алая вуаль

Чувствуя злость, я вскинула подбородок и обнажила зубы в улыбке. Впереди показался авиарий. Я глядела прямо на башенку, не желая смотреть на Милу. Она не испортит мой замысел. «Коко, Лу, Жан-Люк, Рид… Скоро я вам помогу». Я почти дошла.

– Кстати, спасибо большое, что рассказала о своем брате. Я оценила эту твою маленькую недомолвку.

Она нахмурилась. Я удивила ее. Вот и хорошо.

– Я ничего не скрывала от тебя, – сказала Мила и приосанилась. – Я назвала свое имя. Я же не виновата, что ты его не узнала.

– Ты сама скромность. Это у вас семейное. – Я зашагала быстрее, чтобы уйти от нее подальше. – Я сейчас занята, так что если позволишь…

– Вот уж не позволю! Что ты здесь делаешь совсем одна?

Д’Артаньян вышел из тени, напугав нас обеих.

– Привет, Мила.

– Д’Артаньян.

Мила посуровела, ее лицо окаменело… Что ж, мои подозрения подтвердились: д’Артаньян мог видеть призраков. Выходит, в этом я не одинока. Я даже ощутила некую связь с этим пушистым мерзавцем.

– Стоило догадаться, что я увижу тебя, – укоряюще сказала Мила. – Ты ее подначил на эту авантюру?

Д’Артаньян с наслаждением потерся о фонарный столб:

– У нее свои причины.

Всплеснув руками, она раздраженно последовала за мной:

– И? Что у тебя за причины?

– Я бы не хотела обсуждать их с тобой.

– А я бы не хотела умирать, но ничего не поделаешь! – выпалила она. – Разве Михал не сказал тебе, как опасен остров? Мы договорились, что ты покинешь Реквием. Только я думала, что живой!

– Послушай, Мила, – сказала я, практически убегая от нее. – Да, Михал твой брат, но мое дело тебя не касается. Я не дам ему убить моих друзей, и я думала, что уж ты-то меня поймешь. Совершенно очевидно, что он хочет поговорить с тобой, и я могла бы тебе в этом помочь, но ты отказываешься. У тебя свои причины.

Разозлившись еще сильнее, она пронеслась вперед.

– Дело не в Михале или во мне. А в тебе!

«Неверный ответ».

Стиснув зубы, я обошла ее, но она продолжала маячить передо мной, словно какая-то адская летучая мышь.

– Вампиры питаются людьми, Селия. Только потому, что моя семья проявила к тебе доброту…

Я громко фыркнула.

– …не значит, что все вампиры добрые. Если ты столкнешься с кем-нибудь не тем, даже мой брат не сможет спасти тебя. Ты понимаешь? Понимаешь, как неприятно умирать?

– У меня все получится, – упрямо вздернула я подбородок. – Просто обязано все получиться! И почему тебя это волнует? – спросила я, не в силах скрыть огорчение. – Ты меня не знаешь, а твой брат намеревается убить меня через пару недель. Уверена, что ты любишь его и остаешься верна ему…

Внезапно меня осенило.

«О боже!»

– В этом все дело? Ты волнуешься, что мои друзья не приедут на остров, если я погибну раньше Дня Всех Святых? И тогда Михал не сможет отомстить?

Мила прищурилась. Она нависла надо мной и посмотрела на меня таким до боли знакомым ледяным взглядом, что я едва не сбилась с шага.

– Ты и вправду глупа, – отчеканила она, сейчас ужасно напоминая брата, – если думаешь, что я здесь ради мести.

Я резко остановилась и посмотрела на нее.

– Тогда почему ты здесь? Хочешь помочь брату выбрать новую жертву? Затащить еще одну невинную душу в ад?

– Мой брат не убивал тех несчастных. Ты думаешь, что ему уже нет прощения, но ты ошибаешься. Его еще можно спасти. Я знаю это!

«Ты думаешь, что ему уже нет прощения».

«Ни один подарок не искупит твоих поступков».

Д’Артаньян неодобрительно прищелкнул языком.

– Ты что, подслушивала нас? – возмутилась я.

Но когда Мила открыла рот, чтобы ответить, я вдруг поняла, что не хочу ничего слышать. Михал – ее брат… Разумеется, она считала, что он заслуживает прощения; разумеется, она не желает верить, что он способен на такие злодеяния. Если бы я оказалась на ее месте, я бы тоже не поверила в подобное о Пиппе. Но… нет. У меня не было времени. Одисса могла появиться в любую секунду.

– Позволь мне быть откровенной, – решительно сказала я, вскинув кол. – Даже если бы это было возможно, что весьма сомнительно, я бы никогда не помогла Михалу обрести искупление. Будь моя воля, я бы вонзила этот кол прямо в его черное сердце.

– Да, мой брат не святой, но сердце у него не черное! – пылко возразила она.

Но я больше не намерена была терпеть Милу и ее брата. Резко я выплеснула свой гнев и впервые за долгие годы почувствовала, что поступаю справедливо. Наверное, я бы даже смогла вонзить кол в сердце Михала, появись он вдруг передо мной. Мила изумленно посмотрела на меня, когда за моей спиной резко прорвалась завеса. Я прыгнула в разрыв подальше от Милы и сцепила его края.

Мила бросилась ко мне, но опоздала.

– Что ты делаешь?

– Прости, Мила. Жаль, что мы не можем стать подругами.

Она покачала головой и попыталась просунуть руку в разрыв, но завеса молниеносно затянулась, подпитываемая огнем, горевшим у меня в груди.

– Селия, не надо!

– Уходи!