Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1

маневрировали, встречаясь друг с другом, гудели дикими

голосами.

Одно время очень сильно увлекались крокетом, но по­

том он всем надоел.

Устроенная на лужайке «гимнастика» привлекала

Сашу: он любил проделывать упражнения на кольцах и

на трапеции.

84

Мы часто катались верхом. На деревенских лошадках

изъездили мы все окрестности на расстоянии десяти —

пятнадцати верст от Шахматова. У каждого было свое-

английское седло с особым потником, уздечкой и стеком.

Саша всегда старался забраться куда-нибудь подаль­

ше, в новые места, на глухие лесные дороги. Он любил

открывать новые виды и дали, которыми так богата эта

часть Московской губернии. Большей частью эти поездки

совершались под вечер, когда спадала жара и лошадей

меньше беспокоили мухи и слепни. Домой возвращались

уже почти в темноте. Вставала красная полная луна, ту­

ман белой пеленой стлался вдоль реки и подбирался к

усадьбе. Приближаясь к дому, мы любили устраивать

скачки, не щадя усталых лошадей. Саша, на своем сером,

более крупном Мальчике, обычно обгонял нас с братом.

Конь этот был с норовом: в молодости его долго держа­

ли в темной конюшне и потому зрение его было испор­

чено; он пугался всего и шарахался в сторону, но Саша

привык к его замашкам и справлялся с ним довольно

хорошо.

Высокий белый конь, почуя

Прикосновение хлыста,

Уже волнуясь и танцуя,

Его выносит в ворота 2.

Саша необычайно хорошо относился к животным.

Особенно любил он собак, и они его любили. Ирландский

сеттер Марс, погибший от чумы в Шахматове, был од­

ним из его любимцев. Позднее он постоянно возился а

гулял с таксой своей матери Крабом.

У дедушки была такса Пик. Умная и веселая собака

горячо любила своего хозяина. После смерти дедушки

Пик сделался угрюмым. Он привязался к Саше и охотно

всегда гулял с ним. Когда Пик издыхал от сердечного

припадка, лежа на полу в гостиной, при этом присутст­

вовали все шахматовские обитатели, в том числе и Саша.

Пик взглянул на Сашу, завилял хвостом и опрокинулся

на бок. Его похоронили в саду и на могилу положили

камень.

Саша не любил общих прогулок. Охотно гулял лишь

с дедушкой Бекетовым. Это стремление к уединению

росло с годами. Позднее он совершал далекие прогулки

вдвоем с женой. Собаки всегда его сопровождали.

В свежие или дождливые вечера мы втроем после чая

забирались в гостиной («голубой комнате») на старинный

85

красного дерева диван, где по бокам лежали два мягких

валика и было много подушек. Мы бросались ими и

били ими друг друга. Наши матери и тетушки наблюда­

ли за нами со смехом, но не без страха, опасаясь, чтобы

подушки не попали в окно или лампу, Саша необычайно

ловко и метко тузил нас с братом, швырял в нас подуш­

ками и тяжелым валиком с такой стороны, откуда мы

не ждали. Это занятие приводило нас в такое неистов­

ство, что унять нас и отправить спать бывало трудно.

Саша не чуждался физической работы, а временами

даже увлекался ею. Рубил кусты, пилил деревья, расчи­

щая заросли в саду, к ужасу бабушки, не любившей

«чрезмерную», по ее мнению, культурность садовой при­

роды и считавшей, что надо оставить все, как было

раньше и как само растет. Саша собственноручно с од­

ним из нас свел небольшую, но очень хорошую березо­

вую рощицу под садом. Взрослые приходили в ужас от

такого вандализма, но впоследствии сами были очень ему

рады, так как благодаря этому открылся далекий и ши­

рокий вид с балкона и из дома:

И дверь звенящая * балкона

Открылась в липы и сирень,

И в синий купол небосклона,

И в лень окрестных деревень 3.

С крестьянами Саша умел разговаривать без той

искусственной, фальшивой «простоты», которой часто

страдала русская городская интеллигенция, но, в силу

своей прирожденной необщительности, он не искал

встреч и бесед с ними.

В 1896 году летом мы с моей матерью и с Сашей

Блоком ездили на Всероссийскую выставку в Нижний-

Новгород. Поездка в провинцию была для мальчиков

новостью: кроме Петербурга и Шахматова, они почти не

знали России. И дорога и город на берегу Волги возбуж­

дали любопытство. Нарядные выставочные павильоны,

толпа, обеды в ресторанах — все это было ново и при­

влекательно. Помнится, с большим вниманием осматри­

вали мы с Сашей железнодорожный отдел. В большом

прохладном павильоне стояло множество чистеньких ва­

гонов и паровозов. Мы с Сашей беспрепятственно лазили

* Дверь из столовой на балкон действительно открывалась с

каким-то звенящим звуком. ( Примеч. Ф. А. Кублицкого. )

86

по ним и с большим удовольствием осматривали всевоз­

можные подробности 4.

Кроме посещений выставки, прогулок по городу и на

гору с видом на Волгу и Оку, мы побывали в драмати­

ческом театре. Играла труппа московского Малого театра

с Южиным и Лешковской. Шла пьеса Вл. И. Немирови­

ча-Данченко «Цена жизни». Мы сидели в ложе. При вы­

ходе на сцену каждого артиста Саша вполголоса, но

весьма авторитетно, пояснял мне, кто выполнял бы эту

роль в Александринке (например, Савина, Аполлонский

и др.). Его знание театра производило на меня большое

впечатление.

Саша с детских лет увлекался декламацией. Он ни­

сколько не стеснялся посторонних и никогда не застав­

лял себя упрашивать. С удовольствием декламировал