Александр Блок в воспоминаниях современников

турного заработка. Блок ответил на письмо, помнится,

очень скоро. Он писал, что заработок в журналах неиз­

вестному человеку найти почти невозможно. «Вы, веро­

ятно, знаете, как теперь везде «свои». Но если можно

помочь ему так, чтобы он не чувствовал себя никому

обязанным, я прошу принять и мою долю — 10 рублей».

Эти фразы я запомнил; самое письмо не сохранилось.

Я ответил, что речь шла, насколько я понимаю, именно

о заработке, а не о денежной помощи. Блок спросил, не­

сколько задумчиво: «Он — самолюбивый?»

Выступлений Блока в «поэтической академии» на

моей памяти было немного. На одном из заседаний чита­

лись стихи не бывшего на заседании А. Скалдина. Читал

их Блок. Пренебрежительно-иронически отозвался о сти­

хах Кузмин; упорно защищал их Вяч. Иванов; когда же

обратились к Блоку с просьбой высказаться, он с обыч­

ным лаконизмом ответил: «Мне не н р а в и т с я » , — и отка­

зался что-нибудь прибавить в объяснение своей оценки.

В другой раз одно свое стихотворение прочитал я. Про­

читал, конечно, то, которое казалось мне лучшим, и не­

сколько трепетно ждал, скажет ли Блок «мне нравится»

или «мне не нравится». Но Блок сказал только: «Это

стихотворение, по-видимому, из тех, которые могут быть

поняты не отдельно, а в связи с целым циклом стихов».

И, помолчав, прибавил: «Или даже в связи с целым

мировоззрением». По поводу выражения «Где ж твой

меч?» кто-то заметил, что образ меча здесь вносит неуме­

стный аллегоризм. Блок сказал: «Да, надо было сказать

просто: где ж твоя воля?» Я понял, конечно, что

речь шла не о буквальной замене.

78

В конце зимы 1910 года я однажды встретился

с Блоком у С. М. Городецкого. Незадолго, до этого в од­

ном семействе был домашний маскарад, на котором пред­

ставлен был «Балаганчик» 5. Постановка была задумана

без сцены, среди публики, собрание мистиков происходи­

ло в углу у камина, а наверху камина сидел Пьеро; за­

тем актеры выходили на середину комнаты, окруженные

кольцом зрителей. Я рассказал Блоку об этом вечере,

сказал, что пригласить его мы не решились, хотя и очень

хотели. Блок был очень заинтересован и расспрашивал

об исполнителях. Я сказал, что среди нас, дилетантов,

выделился один. Я имел в виду исполнителя роли Пьеро

В. С. Чернявского. Я сказал Блоку, что В. С. Чернявско­

го он, может быть, знает как автора одной из статей

в недавно вышедшем сборнике памяти Коммиссаржев­

ской — «Алконост». Блок ответил, что в «Алконосте» ему

запомнились две статьи: «одна с воспоминаниями, дру­

гая с обобщениями». Статья с «обобщениями» и была

статьей Чернявского. Я спросил Блока, не думает ли он

написать о Коммиссаржевской чего-нибудь большего,

чем его краткие отклики на ее смерть 6. Блок сказал на

это: «Да, именно теперь я мог бы написать».

По настоянию С. М. Городецкого я прочел одно из

последних своих стихотворений. На этот раз Блок сказал-

таки «не нравится». «Те, что печатались в журнале, нра­

вились, а это не нравится». В прочитанных стихах меж­

ду прочим было выражение «озера бытия». «Как же

быть с озерами бытия? — спросил Б л о к . — И какая же

разница между озерами бытия и слонами раздумья?»

Я знал, конечно, что Блок цитировал пародию Вл. Соловь­

ева на «Русских символистов». « Я - т о , — прибавил Б л о к , —

очень хорошо знаю, как возникают такие образы».

Летом 1911 года я был вместе с В. М. Жирмунским

в Венеции. Там все напоминало о Блоке, о его «Италь­

янских стихах». Я послал Блоку открытку с видом пло­

щади Святого Марка, написав на ней две строки, все

эти дни бывшие в сознании:

Холодный ветер от лагуны,

Гондол безмолвные гроба...

Продолжение этих строк: «Я в эту ночь, больной и

юный, простерт у львиного столба». И эти строки звуча­

ли в сознании так настойчиво, что, дойдя до «львиного

79

столба», захотелось исполнить блоковские строки бук­

вально. Осуществить полушуточный, полусерьезный

обряд оказалось совсем не трудно: то, что в Петербурге

было бы немыслимым озорством, никого не могло уди­

вить в теплый южный вечер, в окружении венецианцев,

если не «простертых», то непринужденно сидевших тут

же. При встрече с Блоком я рассказал ему о том,

как «простирался» в его память. Он, улыбаясь, сказал:

«А я не простирался».

20 октября 1911 года я снова встретил Блока у Го­

родецкого — на этот раз на многолюдном вечере: это

было первое собрание будущего «Цеха поэтов» 7. Блок

читал вариант «Незнакомки» («Там дамы щеголяют мо­

д а м и » ) , — тогда еще не напечатанный, но в прениях не

участвовал и в «Цехе» с тех пор ни разу, кажется,

не бывал.

Через месяц — 21 ноября (беру дату из дневника

Блока) — я встретил его на публичной лекции моего

брата, Вл. Вас. Гиппиуса. Эта лекция (первая из цикла

публичных лекций по русской литературе) в печати ни­

когда не появлялась 8. Блок расспрашивал о «Цехе по­

этов». Я, между прочим, иронически процитировал строч­

ку одного поэта, которая показалась мне характерной —

до впечатления пародийности — для модного тогда среди

части поэтов эстетства: «Ты отдалась на дедовском дива­

не». Блок засмеялся и сказал: «Это, кроме всего, еще

и плагиат из Городецкого: «Ты отдалась мне, как ребе­

нок». Речь зашла о только что напечатанной рецензии