Александр Блок в воспоминаниях современников

У него было весьма возвышенное представление о ли­

тературном труде, как о высочайшей форме человеческой

деятельности.

От писателя он требовал профессионального мастерст­

ва, постоянного совершенствования и строгого подчине­

ния законам гармонии и красоты.

Он искал слов, «облеченных в невидимую броню»,

речи сжатой, почти поговорочной и «внутренне напоен­

ной горячим жаром жизни», такой, чтобы каждая фраза

могла быть «брошена в народ» 18.

Ал. Ал. любил основательно вынашивать свои лите­

ратурные произведения, иногда выдерживая их годами.

Сам Блок называл это «задумчивым» письмом. Лично же

у меня сложилось впечатление, что творческий процесс

протекал у Блока не столько за рабочим столом, сколько

в часы отдыха — чтения, бесед, прогулок.

Ал. Ал. придавал большое «производственное» значе­

ние чтению и, как это ни странно, снам, содержание ко­

торых он часто запоминал и потом рассказывал близким.

У Ал. Ал. сохранялись многочисленные черновики, к

которым он время от времени возвращался, но которых

никогда не пускал в ход, если не считал их вполне до­

работанными.

Писал Ал. Ал. стихи чаще всего на небольших, квад­

ратной формы, листах плотной бумаги, оставляя всегда

кругом текста широкое поле.

Рукописи Блока, многократно переписанные набело,

поражали своей исключительной чистотой и хранились

им в образцовом порядке.

Свои ранние произведения Блок подвергал жесточай­

шей критике и отзывался более или менее снисходитель­

но лишь о том, что вошло в третью книгу его стихов.

Из произведений этого периода Ал. Ал. охотно выде­

лял, хотя тоже с большими оговорками, стихи о России.

Ему было, видимо, приятно, когда я как-то раз востор­

женно отозвался о его цикле «Кармен».

6*

163

Блок поразительно чувствовал русскую жизнь. Он был

до конца русским по духовному складу своей натуры,

по своей любви к русской природе, к великому прош­

лому родного народа и к его вечному стремлению

вперед.

Блок любил выходцев из народной среды, с которыми

всегда находил общий язык.

Блоку нравилась природная мастеровитость русского

человека, его стремление доводить каждое дело до конца,

и он справедливо видел в этом залог прочного будущего

всего народа.

Вместе с тем, обладая широтой, свойственной именно

русским людям, Ал. Ал. в своих беседах со мной охотно

останавливался на духовной культуре других народов.

Его интересовала армянская поэзия, и он с восхищением

отзывался о таланте Аветика Исаакяна.

Блок любил северных писателей: Стриндберга, Ибсена.

Он прекрасно знал и высоко ставил французских клас­

сиков. Его знание мировой литературы, фольклора и ис­

тории выходило за рамки обычных писательских позна­

ний.

Что касалось современной ему литературы, то она мало

удовлетворяла Блока. Он считал ее хилой, книжной и в

значительной степени потакавшей грубым инстинктам

пошлой, невежественной толпы.

Особенно возмущала его газетная «желтая пресса» и

бездарные писания бесчисленных тогда мелких поэтов и

прозаиков. Говоря о них, Ал. Ал. никогда не жалел

уничтожающих эпитетов, и в его оценках этого, как он

выражался, «литературного дна» звучали ненависть и

презрение.

Блок много рассказывал мне о готовившейся поста­

новке «Розы и Креста» в Художественном театре, пере­

давал подробности своих переговоров с К. С. Станислав­

ским и В. И. Немировичем-Данченко и хвалил эскизы

костюмов и декораций, выполненные М. В. Добужинским.

С благодарностью отмечал Блок ту помощь, какую ока­

зал ему при писании этой драмы М. И. Терещенко:

— Он помог мне не только обдумать ее сюжет и ос­

новные положения, но и фактически способствовал ее на

п и с а н и ю , — говорил Блок.

Целый ряд бесед с Блоком касался творчества Апол­

лона Григорьева, которого Ал. Ал. очень ценил за

его «русский голос» и причислял к людям, серьезно

164

искавшим правды. Блоку нравился в Григорьеве его дар

проникаться «веяниями» времени, ощущать запах и цвет

эпохи. Говоря о Григорьеве как о «рыцаре истины и сво­

боды», Блок всегда отмечал роковую близость людей со­

роковых годов и людей нашего времени. Эту связь Ап.

Григорьева с современной эпохой Блок отчетливо видел

прежде всего в его основной творческой теме борьбы.

Очень близки Ал. Ал. были и театральные увлечения

Григорьева, его восторги перед образом Гамлета, и его

исключительное уменье передавать волнующую атмосфе­

ру театра.

Мне запомнились наши разговоры о Пушкине. Пуш­

кина Блок любил не только за его полнозвучную гармо­

нию, но и за его мудрое знание жизни и человека. Ал.

Ал. говорил мне, что сравнительно поздно воспринял пуш­

кинскую поэзию. Чаще всего поминал он его поэмы, осо­

бенно же «Онегина».

Из других писателей прошлого века Блок высоко це­

нил Грибоедова.

Блок говорил обычно короткими, отрывистыми фраза­

ми. Он любил «выпытывать» чужие мнения, задавая не­

ожиданные «вопросы-молнии». Создавалось впечатление,

будто он что-то усиленно продумывает и, не будучи уве­

рен в своих выводах, хочет выведать мнение собеседника.

Подобные испытующие разговоры с заторможенным

ритмом Блок способен был вести часами. Они утомляли,

вероятно, и его, что же касается меня, то даже сейчас,

спустя много лет, я вспоминаю о них с тяжелым чувст­