Александр Ясинский

Ясинский был учителем для многих, он воспитал целую плеяду специалистов. Возле него всегда крутились молодые: Николай Хатун- цов, Вера Прокопенко, Елена Ефимова, Галина Костина, Галина Куклина. Отдел планирования и анализа себестоимости ПЭУ возгла- вляла Иваненко Антонина Васильевна. Ее, замечательного специали- ста, я считаю тоже своим учителем. Мы совместно создали систему расчета себестоимости с помощью вычислительного центра, это про- изошло на ВАЗе раньше лет на 10, чем на других предприятиях стра- ны. Антонина Васильевна была прогрессивным человеком, вместе с Ясинским они принимали логически обоснованные, порой неожидан- ные решения. Ясинского иногда заносило, он уходил в своем мышле- нии далеко вперед, и она подсказывала ему, что можно, а чего нельзя делать. Иваненко являлась для Ясинского высшим экспертом. Да и для всех нас. Она не стремилась к карьере, но пользовалась огромным авторитетом у экономистов: в сложных случаях советоваться шли не к ее начальнику Крупенкову Борису Антоновичу, а к ней. Она – из золотого фонда ВАЗа.

«Если человек не умеет читать бухгалтерский баланс, то ему нече- го делать в нашей системе», – говорил Ясинский. Однажды я напро-

261

сился к нему на встречу: «Дайте мне, пожалуйста, консультацию, как надо читать бухгалтерский баланс». И он потратил полтора часа, пока- зав, что с чем надо сравнивать. Поразила его особенность делать на основе стандартного отчета нестандартные выводы. Хотя я считался неплохим специалистом в этой области, занимаясь автоматизирован- ной системой бухучета в УОП, но я надолго запомнил урок Ясинского.

Александр Ибрагимович сам много думал, размышлял. Напряже- ние ума, поиск нестандартных решений, организация командной работы – в этом он весь. Он не мог говорить серо. Это ему неинтерес- но. В доклад всегда вносил фразы, которые заводили людей. У него манера – всех завести оригинальной постановкой вопроса. Мне при- ходилось участвовать в разрешении многих конфликтов, когда я рабо- тал и на ДААЗе, и на КамАЗе, и в Самаре. Я, подражая Ясинскому, старался развернуть проблему в новой плоскости, показать ее в дру- гом ракурсе, чтобы люди вышли из состояния подавленности кон- фликтом. И этот прием выручал.

Александр Ибрагимович пользовался совершенно непредсказуе- мым, потрясающим, огромным уважением у рабочих, у профсоюза. До нас и в Димитровград, и в Набережные Челны доходили слухи о его популярности. Тем не менее, в принципиальных вопросах он не уступал. Возникали конфликтные ситуации между АвтоВАЗом и ДААЗом, и если я доказывал, что я прав, то никакие соображения пре- стижа не позволяли ему отстаивать свою точку зрения. Признавая мою правоту, он вставал на мою точку зрения. Так случалось несколь- ко раз, что меня приятно удивляло. И я в дальнейшей жизни понял, что надо поддерживать не свою точку зрения, а правильную. Это школа Ясинского.

Он применял прием, который я тоже стал часто использовать. Александр Ибрагимович никогда не стремился, чтобы его считали автором идеи. Для него важно, чтобы идея была коллективной. Он собирал совещание и незаметно выводил коллег на решение, которое у него уже созрело, а мог бы сразу сказать: «Я предлагаю то-то и то- то». Мы это только потом понимали, после мозгового штурма, устроен- ного нам Ясинским. И я научился этому у него. Суть приема в том, чтобы коллеги сами вышли на это (мое) решение. Во-первых, они готовы его активно реализовывать, во-вторых, защищать по мере сил и возможностей. Ясинский ставил дело на передний план и не думал о завоевании собственного авторитета.

262