Александр Лукашенко: политический портрет

И еще несколько реплик из разных интервью президента: «Я не вижу никакой патовой ситуации... Ситуация, действительно, почти патовая»; «Что касается формирования и обновления аппарата - вы это назвали тер­мином доступным «перетряхивание», - мы очень часто это используем. Это не наша выдумка, это выдумка советских времен, и очень правиль­ная... Поэтому у нас нет процесса перетряхивания государственного ап­парата. Абсолютно нет»; «Мы брали внешние инвестиции, практически почти не брали, но это мизер был»; «У нас ни одного не было бездомного, хотя вся Россия была и мы, в том числе, бездомные»; «Не надо подачек этих. Не надо, как у вас говорят, платить надо за то, чтобы подтянуть к себе республики. Ну, зачем Беларуси платить? Мы сами заработаем. Вы не мешайте. Вы помогите, чтобы мы могли заработать вместе с вами...».

10 ноября 2009 года Лукашенко во время совещания по усовершенствованию избирательного законодательства говорит о своей позиции по поводу условий, выдвигаемых ЕС. Сначала он вроде бы демонстрирует силу и непреклонность. «Кое-кто трактует необходимость изменения избирательного законодательства как выполнение требований Евросоюза по политической либерализации Беларуси. Давить на нас - контрпродуктивно, и это в Европе понимают. Мы - суверенное государство и самостоя­тельно вырабатываем свою внешнюю и внутреннюю политику». То есть вроде бы ясно и понятно: давить на нас бесполезно, на уступки мы не пойдем. И тут же заявляется совершенно противоположное: «Европейцы выдвигают нам определенные требования. Недавно встречался с предста­вителями руководства Евросоюза, я говорил им, что у нас нет никакой аллергии, никакого отторжения от тех требований. Просто нам нужно не­много времени. И мы практически все 12 требований от Европы принима­ем - без ущерба нашей внутренней политике».

Бывший президент Болгарии Ж. Желев как-то сказал в одном интер­вью, что он самый несвободный человек в стране, т. к. в отличие от других граждан не может сказать всего, что думает, понимая, какой внутри- и вне­шнеполитический резонанс может вызвать каждое его слово. Лукашенко в этом отношении - полная противоположность. Огромная роль интуиции и подсознания в поведении белорусского лидера ведет к тому, что он вслух комментирует свои шаги, намерения, иногда еще четко не сформулированные, делает весьма примечательные оговорки. Живи 3. Фрейд в наше время, то Лукашенко был бы живым примером, лучшим иллюстратором верности его учения. С учетом необузданного политического темперамента белорусского президента это создает эффект чрезмерной болтливости, недержания речи. В первое время после избрания его президентом в бело­русских независимых газетах появились специальные рубрики «лукашизмы», где публиковались наиболее пикантные реплики лидера. Но вскоре к этому все привыкли, и то, что вначале считалось экстравагантностью, постепенно стало нормой. Лишь российские юмористы регулярно обращаются к богатому «творческому наследию» Александра Григорьевича.

Кроме того, никогда не прекращающееся стремление Лукашенко «пиарить», желание «приземлить» политику до уровня обыденного сознания своего не очень взыскательного электората, превращает ее из высокого искусства, требующего профессионального подхода, в дешевый балаган на манер Жириновского. Если сюда добавить демонстрацию образа искреннего политика, то вообще получается гремучая смесь. Лукашенко предстает государственным деятелем, не умеющим хранить тайны. Когда он входит в состояние ораторской экзальтации, оторвавшись от написан­ного текста, что называется, раскрывает душу или, как сказал бы великий основатель психоанализа, индивидуальное бессознательное, то по просто­те душевной может выболтать самые сокровенные свои мысли и чужие секреты, не предназначенные для широкой публики. Это его ахиллесова пята и одновременно - находка для журналистов, экспертов и шпионов. Своей откровенностью он много раз «подставлял» как собственных ми­нистров, так и зарубежных политиков, что периодически взрывается дип­ломатическими скандалами.

Например, со стороны Запада много раз раздавались обвинения, что Россия продает оружие через Беларусь некоторым государствам-изгоям. Российские и белорусские официальные лица всякий раз опровергали та­кие факты. И вот Лукашенко, выступая 27 октября 1999 года в Государ­ственной Думе РФ, говорит: «Недавно приезжает Герой Социалистичес­кого Труда (не буду называть фамилию), выпускающий продукцию ВПК с 800-процентной рентабельностью. 800 процентов при реализации! «Алек­сандр Григорьевич, помогите продать! Помогите продать, только вы мо­жете помочь, вот туда, туда, туда». - Я говорю: «Да вы что, вы напрямую не можете продать?» - «Да, не можем».

После каждой встречи Лукашенко с Путиным эксперты с нетерпе­нием ожидают, что в течение нескольких дней белорусский президент, как обычно, не удержится и раскроет содержание переговоров, понятное дело, в своей интерпретации. Причем он весьма вольно цитирует свое­го российского коллегу, в том числе по вопросам отношений с третьими странами.