Алексей Толстой в «хождениях по мукам» четырех супружеств

Толстой провожал нас с сестрой по кривым арбатским переулкам. Шли молча. У Толстого было обиженное лицо. Дюна сказала, что такие лица бывают у детей, когда их загоняют спать раньше времени.

– Вот это верно, – засмеялся он, – что толку спать! В гробу наспимся. – И, сразу повеселев, он стал просить: – Давайте еще погуляем, глядите, какая ночь! Ну, сделаем крюк по Мерзляковскому, хотите?

И мы стали плутать втроем по середине мостовой, по светлым от луны и пустынным переулкам.

– Подумать только, сколько времени потеряно зря и безвозвратно, – говорил Толстой, ведя обеих нас под руки, – милые сестры, разлука – дьявольская вещь! Жить нам на земле не так уж и много положено, а любить и того меньше. Удивительно неумно и расточительно проматывает человек жизнь! Вот вы, например. – Мы все трое остановились посреди улицы, и, обращаясь ко мне, Толстой вдруг горячо воскликнул: – Разве вам надо ехать в Петербург? А вы едете.

– Еду, – ответила я резко, – и разбираться в том, надо ли это или не надо, могу только я одна.

– Простите, – сказал Толстой, – я хам, конечно.

Сестра дергала меня за рукав, я отстранила ее, и все мы, как по уговору, повернули к дому. У подъезда простились. Толстой поцеловал мне руку.

– Не сердитесь, – сказал он тихо, – будьте счастливы.

Никогда я не плакала так горько, как в эту ночь. Я плакала о “потерянном безвозвратно времени” и о той преграде, которую, как мне казалось, я воздвигла собственными руками между собой и Толстым в эту ночь».

И она уехала к мужу, а Толстой отправился на юг с женой, отношения с которой были так себе – просто никакие. Нет, они не ссорились, им стало неинтересно вместе. В конце концов Софья заявила:

– Хочу в Париж. Здесь мне скучно, тошно…

Не сказала «поехали в Париж», а именно – «хочу», то есть одна.

Алексей Толстой не возражал.

Простились сухо.

Толстой сказал:

– Я чувствую, что ты уезжаешь от меня навсегда.

Но сказал эту фразу, долженствовавшую быть грустной, совсем без грусти.

Подумал ли он в те минуты, когда остался один, о Наталье Крандиевской? Возможно, да только вокруг было столько молодых красивых барышень, ведь курортный сезон входил в свою силу.

В одиночестве он пребывал недолго. Вскоре к нему приехала юная балерина Маргарита Кандаурова. Он был давно и страстно влюблен в нее, о чем Софья Дымшиц, покинувшая его в Крыму, впоследствии совершенно спокойно вспоминала.

Вот запись из воспоминаний Софьи Дымшиц:

«В 1915 году у Алексея Николаевича были новые тяжелые переживания. Маргарита Кандаурова, предмет его страстного увлечения, отказалась выйти за него замуж. Я считала, что для Алексея Николаевича, несмотря на его страдания, это было объективно удачей: молодая, семнадцатилетняя балерина, талантливая и возвышенная натура, все же не могла стать для него надежным другом и помощником в жизни и труде».

М. П. Кандаурова

Но вот все переменилось. Они вместе в Коктебеле, в сказке. Сближение произошло стремительно. Толстой сделал предложение, и Маргарита согласилась стать его женой. Отчего же нет? Тридцатилетний перспективный, уже получивший известность литератор – хорошая партия.

Быть может, они бы к осени уже действительно стали мужем и женой, но 1 августа 1914 года поломало многие судьбы.

Толстой поспешил в Москву. Оттуда он написал своему отчиму Бострому:

«Сейчас все интересы, вся жизнь замерла, томлюсь в Москве бесконечно, и очень страдаю, потому что ко всему люблю девушку, которая никогда не будет моей женой… Я работаю в “Русских ведомостях”, никогда не думал, что стану журналистом, буду писать патриотические статьи. Так меняются времена. А в самом деле я стал патриотом. Знаешь, бывает так, что юноша хулит себя, презирает, считает, что он глуп и прыщав, и вдруг наступает час, когда он постигает свои духовные силы (час, которому предшествует катастрофа), и сомнению больше нет места. Так и мы все теперь: вдруг выросли, нужно делать дело – самокритике нет места – мы великий народ – будем же им».

Эти мысли мы находим в романе «Хождение по мукам». Вспомним размышления Ивана Ильича Телегина о величии России, о непобедимости русского народа.

Но почему же Толстой написал, что юная девушка никогда не будет его женой? Ведь она дала согласие выйти за него замуж?

Только ли война тому причиной? Да, война все всколыхнула, но ко всему привыкают люди. Они так же любят, ревнуют, женятся, ссорятся, разводятся. Ведь в войнах прошлого зачастую вдали от фронта долгое время сохранялась почти что прежняя жизнь, и нарушали ее разве что потоки раненых, лазареты, госпитали. Указывали на то, что идет война, большое количество военных, часто встречающиеся на улицах колонны войск.

Но так же работали театры, рестораны и прочие заведения, которые привычны для времени мирного и подчас удивительны для времени военного.