Алмаз Раджи (The Rajah's Diamond)

"Help me; tell me what I am to do; I have, alas! neither the virtues of a priest nor the dexterity of a rogue."	- Помогите мне, скажите, что мне делать. Увы! Я не обладаю ни добродетелями пастыря, ни ловкостью мошенника.
"Now that you are humbled," said the Prince, "I command no longer; the repentant have to do with God and not with princes.	- Вы и так унижены, - сказал принц, - остальное не в моей власти. В раскаянии человек обращается к владыке небесному, не к земным.
But if you will let me advise you, go to Australia as a colonist, seek menial labour in the open air, and try to forget that you have ever been a clergyman, or that you ever set eyes on that accursed stone."	Впрочем, если позволите, я дам вам совет: поезжайте колонистом в Австралию, там найдите себе простую работу на вольном воздухе и постарайтесь забыть, что были когда-то священником и что вам попадался на глаза этот проклятый камень.
"Accurst indeed!" replied Mr. Rolles.	- И в самом деле проклятый! - ответил мистер Роллз.
"Where is it now?	- Где он сейчас?
What further hurt is it not working for mankind?"	Какую еще беду готовит людям?
"It will do no more evil," returned the Prince.	- Больше он никому не причинит зла, - сказал принц.
"It is here in my pocket.	- Он здесь, у меня в кармане.
And this," he added kindly, "will show that I place some faith in your penitence, young as it is."	Как видите, - прибавил он ласково, - я все-таки доверяю вашему раскаянию, хоть оно еще и очень зелено.
"Suffer me to touch your hand," pleaded Mr. Rolles.	- Разрешите мне пожать вам руку, - попросил мистер Роллз.
"No," replied Prince Florizel, "not yet."	- Нет, - ответил принц Флоризель, - пока нет.
The tone in which he uttered these last words was eloquent in the ears of the young clergyman; and for some minutes after the Prince had turned away he stood on the threshold following with his eyes the retreating figure and invoking the blessing of heaven upon a man so excellent in counsel.	Его последние слова прозвучали достаточно красноречиво, и после того как принц повернулся и пошел прочь, молодой человек еще несколько минут стоял на пороге, провожая глазами удалявшуюся фигуру и благословляя в душе своего превосходного советчика.
For several hours the Prince walked alone in unfrequented streets.	Несколько часов принц в одиночестве бродил по пустынным улицам.
His mind was full of concern; what to do with the diamond, whether to return it to its owner, whom he judged unworthy of this rare possession, or to take some sweeping and courageous measure and put it out of the reach of all mankind at once and for ever, was a problem too grave to be decided in a moment.	Он был весьма озабочен. Как поступить с алмазом? Вернуть ли его владельцу, недостойному, по его мнению, обладать таким чудом, или предпринять крутые и решительные меры и раз навсегда сделать его недосягаемым для человечества? Такой важный вопрос нельзя было решить сразу.
The manner in which it had come into his hands appeared manifestly providential; and as he took out the jewel and looked at it under the street lamps, its size and surprising brilliancy inclined him more and more to think of it as of an unmixed and dangerous evil for the world.	Ему казалось, что алмаз попал в его руки явно по велению судьбы. Вынув драгоценный камень и рассматривая его под уличными фонарями, принц дивился его величине и поразительному блеску и все больше приходил к убеждению, что этот алмаз сулит миру одни бедствия и несчастья.