Алмазный огранщик

окунуться в особый барабан для очистки отливок.

Пока золотое деревце остывало в гипсовой форме, оно обрело кору —

его поверхность слегка окислилась и покрылась уродливой кожицей. На

этой стадии отливки совсем не похожи на милые вашему сердцу

блестящие колечки, которые обычно ассоциируются с золотыми

побрякушками. Это тусклые обгорелые штуковины, с поверхности

которых надо счистить слой в несколько микронов. Поэтому вы либо

устраиваете им купанье в очень редких кислотах и мышьяке, либо

бросаете их в барабан галтовочного станка.

Галтовочный барабан — это небольшой цилиндр или колесо,

наполненное специальными металлическими или пластмассовыми

шариками, смешанными с жидкой суспензией. Вы кидаете туда горсть

отливок, срезанных с дерева, запускаете станок и оставляете его работать

до завтрашнего утра. Любой технологический процесс, который может

идти ночью без участия человека, очень приветствуется, потому что

выполнение любого заказа обычно затягивается, и в конце срока счёт

времени уже идёт на часы.

Отливки обретают матовый блеск и поступают к оправщику.

Оправщики — это странное племя, обособленный клан. Часто это

добродушные великаны, сидящие на маленьких скамеечках высотой не

больше одного-двух футов. (Это заставляет их держать спину прямо во

время работы.) Перед ними стоит рабочий стол с деревянным языком,

высунутым в их сторону; над столом сложная система держателей со

сверлами самой разной заточки.

Оправщик получает пакетик бриллиантов из отдела камней и

высыпает их в небольшую чашечку. Потом выбирает сверло и делает в

отливке уютное маленькое гнездышко для камня; иногда для этого может

потребоваться целое новое отверстие, иногда это просто небольшие

насечки на зубцах, которые были заранее предусмотрены ещё на стадии

проектирования. Затем он берёт тонкую заострённую восковую палочку

и приклеивает её кончик к самому центру верхушки бриллианта; это всё

равно что балансировать яблоком на конце тростинки. Он ловко

переворачивает палочку и вставляет камень в отверстие, наблюдая

процесс через специальный оптический козырек, делающий его похожим

на кардиохирурга. У оправщиков — как и у хирургов — должны быть

самые твёрдые руки в нашем бизнесе.

После этого он достаёт инструмент, который выглядит как маленький

консервный нож, и зажимает камень золотом. Это требует грубой силы,

поэтому многие оправщики выше талии выглядят как гориллы. Однако

кроме силы требуется и тонкость работы, потому что при этой операции

камень может потрескаться или сломаться, и оправщику придётся

платить из своего кармана часть стоимости повреждённого им камня.

Некоторым оправщикам даже специально доплачивают из-за

повышенного риска оправки некоторых разновидностей камней.

Например, более четверти всех изумрудов, используемых на ювелирной

фабрике, может быть испорчено на этой стадии, потому что изумруд —

один из самых мягких драгоценных камней.

От оправщика камень переходит к полировщику, который полирует

золото до полного блеска и устраняет все нечаянные впадины, какие

только мог оставить на изделии оправщик. Потом кольцо попадает в

кипящий ультразвуковой раствор, который смывает остатки абразива от

полировального колеса, а также хорошенько встряхивает камень

несколько тысяч раз, моделируя поведение какого-нибудь чересчур

активного подростка в первые — гарантийные — месяцы после продажи.

Если камень не вываливается, то кольцо, видимо, можно носить.

Хотя в изготовлении бриллиантового перстня задействовано больше

стадий, чем вы могли бы предположить, но суть по-прежнему

заключается в том, что надо просто соединить вместе две части —

камень и кольцо. Поэтому удивительно, что на обычной фабрике около

тридцати процентов всех произведённых колец должны будут на каком-

то этапе вернуться назад из-за различных проблем с качеством. Прибыль

от одного кольца порой составляет всего-то несколько долларов, а

каждый раз, когда оно возвращается в производственный цикл на

переделку, может обойтись вам намного дороже всей этой прибыли.

Так что в лучшем случае вы ничего не заработаете на таком кольце, а

то бывает, что и приплатите.

Представьте, что вы сидите вокруг стола в зале для заседаний совета

директоров вместе с владельцами компании и двенадцатью вице-

президентами. Стол завален сотнями прекрасных блестящих колец,

камни которых сверкают изобилием красок: здесь и топазы, и рубины, и

турмалины, и бриллианты, и жемчуга, и аметисты. И каждое кольцо

имеет какую-нибудь царапинку, которая превращает его в ничего не

стоящую безделушку, негодную для отправки заказчику. Каждое должно

будет пойти на слом — это поистине душераздирающий процесс, когда

плод ваших усилий, стоивший вам столько пота и крови, бросают в

кипящую кислоту, которая растворяет золото и оставляет драгоценный

камень (золото потом выпаривается из кислоты и снова идёт в дело).

После двухчасовых жарких дискуссий — никто не хочет признавать,

что царапины сделаны в одном из подчинённых ему отделов, — вы

наконец предельно точно устанавливаете, где именно это произошло.

Если теперь сглупить и открыто объявить выговор виновным в низком