Америго. Человек, который дал свое имя Америке

Два письменных отчета Веспуччи о его плаваниях сохранились вместе с кратким резюме о том, что он во время путешествия узнал об экспедиции конкурента. Еще три отчета были написаны в период между июлем 1500 года – дата, проставленная на первом документе, и летом 1502 года, когда, как можно судить на основании косвенных свидетельств, был написан третий недатированный документ. Ни один из этих документов, насколько нам известно, не был написан рукой Веспуччи; но все – переписчиками, имевшими свой «законный» интерес в этом материале, коммерческий или дипломатический, и не имевшими известных нам причин модифицировать, приукрашивать или цензурировать эти документы. Первый документ сохранился не менее чем в шести практически идентичных копиях, а третий – в двух, тоже почти идентичных. Эти многочисленные копии говорят о происхождении из общего источника и служат гарантией приблизительной точности текстов. Кроме того, письмо, известное как Фрагмент Ридольфи по имени ученого, обнаружившего его в 1937 году, которое Веспуччи написал в защиту содержания своих отчетов, подтверждает многие моменты в этих текстах. Фрагмент Ридольфи, в котором он дает отпор критикам, существует только в одной копии, и также написан не рукой Америго, но поскольку содержание его и других текстов из этого раздела друг другу соответствуют и дополняют, трудно сомневаться в его авторстве.

В манускриптах этого раздела, – в них Веспуччи выступает рассказчиком о своих собственных деяниях – есть много свидетельств того, как традиция и естественные предубеждения автобиографа сбивают автора-писателя с пути фактического отчета. Это должно быть очевидно читателю предыдущей главы, где наш анализ маршрутов Веспуччи основан на этих записях, и где конфликты с другими источниками и просто здравым смыслом становятся понятными. Мы вернемся к этим манускриптам в следующей главе, чтобы отделить зерна от плевел в свидетельствах, касающихся восприятия Веспуччи Нового Света и населяющих его людей. Добавим: существенная их часть может быть проверена путем сравнения с другими источниками. Составлялись документы примерно в те же времена, когда происходили события, о содержании которых мы либо знаем напрямую, либо можем быть в них уверены в достаточной мере, поскольку информация о них получалась более или менее надежными способами. Главное, что эти отчеты предельно точно говорят нам о том, что происходило в голове Веспуччи, о его мыслях и намерениях, хотя бы и не ставших реальностью.

Фрагмент Ридольфи явным образом задает новую тему. Его содержание – по сути, защита некоторых утверждений Веспуччи, встречающихся в его более ранних сохранившихся текстах, от сомнений, вопросов и открытых обвинений со стороны неизвестных читателей. И снова трудно удержаться от сравнения с Колумбом. Вместо того, чтобы стать объектом общего восхищения, исследователь подпал под подозрение; ему не верили и даже чернили скептически настроенные критики. Веспуччи отвечал, как и Колумб, с негодованием, граничащим с паранойей.

В письме нет ключа к идентификации адресата, но контекст очевиден. Корреспондент Веспуччи собрал критические замечания многих читателей, поэтому он сам, вероятно, принадлежал к числу «недовольных». Не все замечания были здравыми или дельными, но практически все – более или менее научными, а значит, эта группа состояла из ученых. Проглядывающая в критике ученость гуманистична в широком смысле, и источниковой базой вопросов являются Птолемей и Аристотель.

Тон ответов Веспуччи – одновременно задиристый и обиженный, и слишком расплывчатый для академических диспутов, с заметной долей боевитой риторики, включая сарказм и насмешку. Можно сделать предположение, что корреспондент был хорошо известен Веспуччи и мог принять без обиды стиль добродушного и не очень подшучивания. В тоне Веспуччи нет и намека на сдержанность; судя по всему, он был уверен в доброжелательности корреспондента и его снисходительности. Письмо написано на тосканском наречии, поэтому адресат, вероятно, находился в Италии; скорее всего во Флоренции. Веспуччи мог написать его на латыни или на кастильском языке, даже на португальском – при желании и для конкретной аудитории. Иными словами, хотя мы не можем идентифицировать корреспондента, в наших силах примерно его охарактеризовать. Это был образованный, с хорошими связями флорентийский ученый-гуманист.