Американская готика

В тот же миг Харрисон почувствовал, как холодный пот течет по его рукам. Он слышал шорох и скрежет крошечных когтей. Схватив лампу, он поднял ее высоко над головой. И в ее свете он увидел белое пятно на траве возле зарослей кустов, посреди прогалины. Это была ткань, в которую была завернута голова.

С криком ужаса он прыгнул вперед, нанося удары кулаками и пинаясь. Пронзительно пища, кладбищенские крысы бросили голову и разбежались в разные стороны, словно черные тени. И Харрисон вновь вздрогнул всем телом. Перед ним в сверкающем свете фонаря предстало не лицо мертвеца, а белый череп, и на нем не было ни клочка плоти.

Пока детектив раскапывал могилу Джона Вилкинсона, кладбищенские крысы объели всю плоть с головы Джона Вилкинсона.

Харрисон остановился и поднял голову, теперь в три раза более ужасную. Он вновь завернул ее в ткань, и когда выпрямился, в его сердце зародилось нечто вроде страха.

Он был окружен стеной сверкающих красных искорок в траве. Отбросив все свои страхи, вереща от ненависти, кладбищенские крысы окружали его.

Демроны — так называли их ниггеры. В этот момент Харрисон готов был с ними согласиться.

Они вернулись, когда он отвернулся к могиле. Из-за этого он не увидел и темной фигуры, которая притаилась в кустах у него за спиной. Прогремел гром, заглушив писк крыс, но детектив услышал быстрые шаги за мгновение до того, как его попытались ударить.

Крутанувшись, он вытащил револьвер, пригнув голову, но он еще до конца не развернулся, когда что-то со всего маху ударило его по голове, да так, что искры из глаз посыпались.

Уже падая, он закричал, когда вспышка молнии высветила ужасную, полуголую, раскрашенную фигуру, наклонившуюся, чтобы поднять томагавк. И… рухнул в раскопанную могилу.

Падая, он сильно ударился о край гроба. Его могучее тело стало безвольным, и, словно мечущиеся тени, со всех сторон к могиле бросились крысы. Они устремились в могилу, охваченные безумным голодом и жаждой крови.

Глава 4. Крысы в аду

Харрисону, который едва соображал, казалось, что он лежит в полутьме на полу в аду. Темноту рассеивали лучи света, исходившие от вечного огня.

Демоны победно кричали всякий раз, ударяя его раскаленными докрасна шампурами.

А потом ему наконец удалось разглядеть их — танцующих чудовищ с остроконечными носами, подергивающимися ушами, красными глазами и сверкающими зубами — и тут вновь резкая боль пронзила все его тело.

Неожиданно туман рассеялся. Он лежал, но не на полу в аду, а на крышке гроба на дне могилы, огни были молниями, сверкающими в темном небе, а демоны оказались крысами, роящимися вокруг него, кусавшими его острыми, как бритвы, зубами.

Харрисон завопил, конвульсивно попытался подняться, и это движение потревожило крыс. Но они не оставили могилу, они метнулись на стены. Их глаза сверкали ярко-красным.

Детектив понял, что был без сознания всего несколько секунд. Иначе эти серые дьяволы давно содрали бы мясо с его костей, точно так, как содрали всю плоть с головы человека, похороненного в этой могиле.

Его тело и так было покусано в нескольких местах, и одежда стала мокрой от его собственной крови.

Ругаясь, детектив начал подниматься. И тут на него вновь накатил приступ паники. Падая, он попал левой рукой в щель приоткрытого гроба, и вес его тела зажал руку в щели. На детектива накатила новая волна ужаса.

Он не сможет вытащить свою руку, пока не слезет с крышки гроба, и из-за зажатой руки он вынужден лежать ничком на крышке гроба.

Ловушка!

Он очутился в могиле мертвеца. Его рука оказалась зажатой крышкой гроба, в котором лежал безголовый труп, а вокруг роились тысячи серых дьяволов-крыс, готовых заживо содрать плоть с его костей.

Словно почувствовав беспомощность человека, крысы снова бросились на него. Харрисон боролся за свою жизнь, словно человек, попавший в кошмар. Он пинался, вопил, ругался.

Клыки серых убийц рвали плоть детектива, раздирали одежду. От резкого запаха, запаха, исходящего от грызунов, Харрисона стошнило. Крысы почти целиком покрывали его своими выгибающимися, извивающимися телами. Харрисон отшвыривал их, молотил тяжелым шестизарядным револьвером, который до сих пор сжимал в руке.

Живые каннибалы падали на своих мертвых собратьев. В отчаянии извернувшись, Харрисон подсунул дуло своего пистолета под крышку гроба.

Вспышка огня, оглушительный грохот, и крысы бросились в разные стороны.

Снова и снова детектив жал на курок, пока барабан револьвера не опустел. Тяжелые пули били в крышку, отщепляя широкие щепки от края. И только тогда Харрисону удалось вытащить покрытую синяками руку из отверстия.

Давясь рвотой и трясясь, Харрисон выбрался из могилы и, качаясь, встал на ноги. Волосы детектива были окровавлены — зубы грызунов сильно поцарапали его скальп. Кровь шла из дюжины укусов на теле детектива.

В небе над кладбищем постоянно вспыхивали молнии, но фонарь до сих пор горел. Но он больше не стоял на земле.