Американская трагедия

Not a word!	Ни слова!
And so now, fearing that Kraut or Sissel or some one might be watching (ready to report even now his every gesture), and not willing to show after all how totally collapsed and despondent he really was, he sat down and taking up a magazine pretended to read, the while he looked far, far beyond it to other scenes - his mother - his brother and sisters - the Griffiths - all he had known.	И, опасаясь, что Краут, Сиссел или еще кто-нибудь, возможно, следят за ним, - ведь они готовы даже теперь сообщать о каждом его движении, - и не желая показать, как велики в действительности его уныние и отчаяние, Клайд сел, взял в руки какой-то журнал и сделал вид, что читает... но смотрел он куда-то вдаль, сквозь страницы, и видел не их, а мать, брата и сестер, ликургских Грифитсов - всех, кого знал...
But finding these unsubstantiated mind visions a little too much, he finally got up and throwing off his clothes climbed into his iron cot.	Под конец ему стало невмочь от этих призрачных теней, он поднялся и, скинув одежду, забрался на свою железную койку.
"Convicted!	Осужден!
Convicted!"	Осужден!
And that meant that he must die!	Так, значит, надо умереть!
God!	Господи!
But how blessed to be able to conceal his face upon a pillow and not let any one see - however accurately they might guess! ? Chapter 27	Но какое счастье, что можно зарыться лицом в подушку, чтобы никто не мог увидеть его, как бы ни были справедливы их догадки! 27
T he dreary aftermath of a great contest and a great failure, with the general public from coast to coast -in view of this stern local interpretation of the tragedy - firmly convinced that Clyde was guilty and, as heralded by the newspapers everywhere, that he had been properly convicted.	Безрадостны плоды ожесточенной борьбы и жестокого поражения: столь суровое истолкование трагедии местным судом внушило всему народу от океана до океана непоколебимое убеждение, что Клайд действительно виновен и, как повсеместно возвестили газеты, осужден по заслугам.
The pathos of that poor little murdered country girl!	Бедная девушка, жертва злодейского убийства!
Her sad letters!	Как печальны ее письма!
How she must have suffered!	Сколько она выстрадала!
That weak defense!	И что за жалкая защита!
Even the Griffiths of Denver were so shaken by the evidence as the trial had progressed that they scarcely dared read the papers openly - one to the other - but, for the most part, read of it separately and alone, whispering together afterwards of the damning, awful deluge of circumstantial evidence.	Даже денверские Грифитсы во время процесса были настолько потрясены множеством улик, что не осмеливались открыто читать газеты друг другу, но чаще всего читали их порознь, в одиночку, а после перешептывались о том, как ужасен этот убийственный ливень, этот поток косвенных улик.
Yet, after reading Belknap's speech and Clyde's own testimony, this little family group that had struggled along together for so long coming to believe in their own son and brother in spite of all they had previously read against him.	Но потом, прочитав речь Белнепа и свидетельские показания Клайда, маленькая семья, которая так долго жила одним чувством и одной мыслью, воспрянула духом и на время поверила в своего сына и брата, наперекор всему, что до тех пор пришлось прочитать о нем в газетах.