Американская трагедия

He was interested, arrested and charmed by the man's faith - whether at once or not at all - ever - he could come to put the reliance in it that plainly this man did. ? Chapter 32	Вера этого человека заинтересовала, пленила и словно загипнотизировала его, хоть он и не знал, сумеет ли сам когда-нибудь до конца проникнуться такой верой. 32
T he personal conviction and force of such an individual as the Reverend McMillan, while in one sense an old story to Clyde and not anything which so late as eighteen months before could have moved him in any way (since all his life he had been accustomed to something like it), still here, under these circumstances, affected him differently.	Каких-нибудь полтора года назад человек типа преподобного Мак-Миллана вряд ли мог бы поразить Клайда силою духа и религиозного убеждения (поскольку он с детства привык к таким вещам), но сейчас это произвело на него совсем иное впечатление.
Incarcerated, withdrawn from the world, compelled by the highly circumscribed nature of this death house life to find solace or relief in his own thoughts, Clyde's, like every other temperament similarly limited, was compelled to devote itself either to the past, the present or the future.	Сидя за решеткой, вдали от мира, вынужденный в силу ограниченности тюремной жизни искать прибежища и утешения в собственных мыслях, Клайд, как и всякий другой в подобных обстоятельствах, должен был сосредоточиться на своем прошедшем, настоящем или будущем.
But the past was so painful to contemplate at any point.	Но о прошедшем вспоминать было слишком тяжело.
It seared. and burned.	В нем все жгло и палило.
And the present (his immediate surroundings) as well as the future with its deadly fear of what was certain to happen in case his appeal failed, were two phases equally frightful to his waking consciousness.	А настоящее (его непосредственное окружение) и будущее с грозной неизбежностью того, что должно случиться, если апелляция окажется безуспешной, одинаково отпугивали его пробуждающееся сознание.
What followed then was what invariably follows in the wake of every tortured consciousness.	И произошло то, что неминуемо происходит при пробуждении сознания, омраченного тревогой.
From what it dreads or hates, yet knows or feels to be unescapable, it takes refuge in that which may be hoped for - or at least imagined.	От того, что внушает страх или ненависть, но является неотвратимым, оно обращается к тому, что сулит надежду или хотя бы тешит мечтой.
But what was to be hoped for or imagined?	Но на что мог надеяться Клайд, о чем мечтать?
Because of the new suggestion offered by Nicholson, a new trial was all that he had to look forward to, in which case, and assuming himself to be acquitted thereafter, he could go far, far away - to Australia - or Africa - or Mexico - or some such place as that, where, under a different name - his old connections and ambitions relating to that superior social life that had so recently intrigued him, laid aside, he might recover himself in some small way.	Благодаря идее, поданной Николсоном, его мог спасти лишь один-единственный поворот судьбы -постановление о пересмотре дела, и если бы новый суд нашел возможным оправдать его, он мог бы уехать куда-нибудь подальше - в Австралию, Африку или Мексику и там, под другим именем, отказавшись от честолюбивых притязаний на беспечную светскую жизнь, которая еще так недавно влекла его, зажить совсем по-иному, тихо и скромно.
But directly in the path of that hopeful imagining, of course, stood the death's head figure of a refusal on the part of the Court of Appeals to grant him a new trial.	Но путь к этим обнадеживающим мечтам преграждал грозный призрак - возможный отказ апелляционного суда направить дело на новое рассмотрение.
Why not - after that jury at Bridgeburg?	Это вполне вероятно - после бриджбургского суда.