Амнезия

Я едва успел взглянуть в лицо взломщика, но мог поклясться, что никогда его не встречал. В кухне стояла полутьма, на лицо этот тип надвинул козырек бейсболки, но черты у него были запоминающиеся: маленький нос и высокий, покатый лоб. Да и двигался он весьма своеобразно, поднимая и опуская плечи при каждом шаге.

Я потянул Мэгги к лесу:

— Идем на Гребень.

Нам предстояло пробежать через двор на виду у взломщика, но другого выхода не было.

Мэгги цеплялась за меня, дрожа всем телом.

— Нужно идти прямо сейчас, — сказал я. — Медлить нельзя.

Она кивала, но не двигалась с места.

Если злоумышленник направлялся к лестнице, то уже должен был оказаться на втором этаже. Хотел бы я знать, что он задумал.

Мэгги немного успокоилась и отпустила мою рубашку. Я схватил ее за руку, мы бросились бежать и остановились, лишь когда оказались под защитой леса, а дом исчез за деревьями. Нас никто не преследовал.

— Звони в полицию.

Я вытащил из кармана телефон и набрал 911.

Дождавшись ответа, я назвал свое имя и адрес и, как мог, объяснил, что с нами приключилось. Женщина-оператор спросила, в безопасности ли я там, где именно я нахожусь и есть ли со мной кто-нибудь. Я ответил, что со мной еще один человек и что мы, судя по всему, в безопасности. Оператор велела оставаться на месте до приезда полицейских.

Я нажал на «отбой» и обнял Мэгги.

— Я его знаю, — произнесла она почти спокойно.

Я разжал объятия:

— Кто он?

— Рэймонд Мэррел, отец Полы.

Не успела она договорить, как в доме с грохотом распахнулась задняя дверь и над лесом прокатился яростный рев:

— А ну стоять!

На разговоры времени не было. Мы помчались на северо-запад, огибая Гребень. Мэгги оказалась отличной бегуньей, я знал лес как свои пять пальцев, к тому же у нас была фора метров в пятьдесят, а то и больше. Взломщик, несомненно, видел нас из окна второго этажа, а как иначе он узнал бы, в какую сторону мы направились?

Рэймонд Мэррел.

Я несся впереди, выбирая самый короткий путь; любое промедление было бы непозволительной роскошью. То и дело я оборачивался посмотреть, как там Мэгги, и она поднимала большой палец — все в порядке! То ли страх придавал сил, то ли я каким-то чудом сохранил за эти годы приемлемую форму, но бежать было легко. Минуты три-четыре мы летели через лес на предельной скорости. Потом я поднял правую руку, подавая Мэгги сигнал: сворачиваем с тропы! Наши следы были отчетливо видны на влажной земле, а преследователя требовалось запутать.

Если мои расчеты были верны — а я не сомневался, что они верны, — нам предстояло пробежать полкилометра на север, а затем свернуть на восток, к заброшенной водоочистной станции. В той стороне лес делался особенно густым, утоптанных тропинок там не было.

Мэгги морщилась от боли: ее сандалии совершенно не подходили для кроссов по колено в колючей траве. Я сам был хоть и не в сапогах, но в куда более удобных ботинках. К тому же моя спутница до смерти боялась змей, которые вполне могли водиться в этих зарослях. В детстве Мэгги не раз повторяла, что скорее предпочла бы встретиться с голодным гризли, чем со змеей.

От моего дома до водоочистной станции быстрее всего было добраться по прямой. Нам же приходилось делать крюк, сильно забирая на север. Если наш взломщик все-таки пустился в погоню, то, скорее всего, побежал прямым — неверным — путем. По крайней мере, его криков мы больше не слышали — хороший знак.

Вскоре мы подошли к заброшенному строению. Раньше можно было попасть внутрь и даже зайти в бывшее машинное отделение станции. В две тысячи первом году там при странных обстоятельствах погиб ребенок, и власти решили запечатать все входы. Так они надеялись отпугнуть любопытных подростков, но, само собой, добились противоположного эффекта. Запретное место сделалось еще интереснее. Нам ли с Мэгги было не знать? Мы сами не раз залезали сюда в поисках жутких тайн.

Мэгги копалась в телефоне.

— Что ты делаешь?

— Хочу отправить сообщение Россу. Кто-то должен знать, где мы.

Полиция вот-вот должна была приехать. Если Мэррел не пошел за нами, он, скорее всего, сбежал.

— Откуда ты знаешь Мэррела?

Мэгги спрятала телефон.

— Идем под деревья. Здесь мы как на ладони. Особенно с этой твоей майкой всех цветов радуги.

Мы зашагали обратно к лесу, на ходу восстанавливая дыхание. Мэгги снова меня удивила:

— Мэррела я знаю из интернета. Из фейсбука Полы сделали мемориальную страницу, ее родители часто там пишут. Так они стараются держать связь со всеми знакомыми. Рэймонд опубликовал несколько видео, просил тех, кто видел его дочь, откликнуться. Вроде бы тихий, адекватный человек.

Мне стало горько. Мэгги посмотрела мне в глаза и догадалась, о чем я думаю:

— Прости, Джонни. Мы с Россом решили тебе не говорить. Мэррелы потеряли дочь. Какие из них преступники?!

Я не стал спорить.

— Идем в хижину.

— Сейчас? — удивилась Мэгги.

73

Я плохо знал бермудский треугольник. Там начиналась глухая местность с озерцами, болотами и заросшими тропами; отец Мэгги не случайно поехал туда на джипе: моя «хонда», к примеру, не прошла бы.