Амулет мертвых

Свистки – очень странные, постоянно дёргающиеся и сильно покалеченные, спали весь день и только ночью выходили на свет, чем напоминали ей некоторых знакомых клабберов-наркоманов. Во многом они были самыми бесполезными из её подопечных, они чаще других проявляли непредсказуемость и агрессивность. Всё, что они делали по хозяйству, сводилось к шастанью всю ночь по окрестностям и дракам друг с другом. Иногда они ловили ночных зверьков, но то, что приносили ей, было никуда не годно. «Надо же так испортить», ‒ думала она каждый раз. Оксана не могла дать им имена и даже сказать, сколько их обитает рядом с ней. Они были похожи друг на друга, а еще складывалось впечатление, что одни уходят, другие приходят, так сильно менялся их вид от ночи к ночи. Но из всех её подопечных именно у них был самый большой сарай, в котором жили только они, что там творилось, она даже думать не хотела. Они его построили сами, без помощи строителей.

‒ Моему? – загадочно переспросил он и осмотрел её с ног до головы. – Может, и смогли бы, ‒ продолжал улыбаться он, – хотя редкой красавице выдается такой случай.

‒ И вы всегда так откровенно говорите, чего хотите? – его сила и уверенность зачаровывали её, пусть внешне он и был противен.

‒ На этом свете редкое существо осмелится мне отказать в моём желании, – самодовольно заявил он, и в это время дверь сарая свистков традиционно отпала от косяка, и они толпой начали вываливаться во двор, лихо топча тех, у кого не хватало прыти убежать подальше. Несколько из них устроили драку за право ремонта двери. Это было у них каждодневным ритуалом, и она научилась не обращать на это внимание.

‒ Тогда от чего же ваше одиночество? – спросила она, глядя на него. А он с большим любопытством наблюдал за тем, как затоптанных затаскивают обратно в сарай, причем треть из затоптанных изо всех сил сопротивлялась, не считая себя таковыми. Сегодня к затоптанным отнесли и ремонтников двери. Втащили их в сарай вместе с дверью, где и устроили массовую драку.

‒ От искренности, – произнёс он неопределенно, но она точно могла сказать, что в словах его не было того качества, о котором он ей заявил. «Ну, теперь всё ясно, ‒ подумала она. – Но от меня-то ему что нужно?». А он, как будто услышав её мысли, спросил:

– И много у вас таких «помощников»? ‒ в его голосе явно слышался сарказм и недоверие.

Она пожала плечами. Осмотрела подворье и поняла, что затрудняется произнести цифру.

‒ Может полсотни, может, больше, – спокойно ответила она, – посчитать их довольно сложно, дисциплине они учатся с большим трудом, что-то получается, что-то нет.

Поначалу он просто слушал, но к концу фразы на его лице отразилось откровенное удивление и несогласие.

‒ Насколько известно мне, они неуправляемы и дики, и все правители вокруг пытаются их истребить, – произнёс он так, будто сам был одним из таких правителей, но при этом в его голосе сквозило явное несогласие с таким положением дел.

‒ Да? Если эти правители правы, то как я умудряюсь держать своё хозяйство? – спросила она.

‒ Это поистине прекрасный вопрос, достойный великой госпожи, ‒ произнёс он. Потом кивнул каким-то своим мыслям и продолжил: – Надеюсь, вы не возражаете, если мы недолго постоим лагерем рядом с вами и немного у вас погостим?

В его вопросе читалась не просьба, а угроза. «Либо мы тут потусуемся в твоей компании, либо повеселимся», ‒ перевела она на более понятный для себя язык. И Оксана не сомневалась в своих представлениях о том, как будут веселиться такие герои.

‒ Если вы не будете мешать моему хозяйству, – как можно увереннее проговорила она, – то можете остановиться на любом соседнем поле.

Он повернулся к ней и огоньки в его глазах стали ярче и злее, он уставился ей в лицо, а улыбка сползла с его лица сама собой. Он смотрел долго, она так и чувствовала, как внутри него борются несколько решений некой задачи и ей вдруг стала страшно, ведь от его решения зависела её дальнейшая судьба. Она стояла спокойно, старалась выглядеть гордой. Наконец он кивнул, развернулся и, не произнеся больше ни одного слова, направился к своим воинам. Вскочил в седло, двое сопровождающих, как тени, повторили за ним, и все вместе они галопом умчались в ночные поля.

Когда они исчезли из её видимости, Оксана услышала громкое уханье филина, колени её подогнулись, и голова закружилась...

...Что-то холодное и липкое обхватило её руки и волочило ногами по земле, голова всё ещё шла кругом и даже немного тошнило. Она открыла глаза, и поняла, что её тащат два свистка.

‒ Куда? – спросила она. Один из них отпустил её руку и посмотрел на товарища, потом ‒ за спину. Тащить её перестали оба. Она тоже посмотрела в ту сторону, куда они направлялись. «Ну конечно, я ведь одна из них», ‒ сообразила она, увидев вход в сарай.