12. Стимулирование выработки интерферонов.
Обычно анализ относится к интерфероновому статусу, но выполняется не с плазмой крови, а с лимфоцитами, к которым в разных пробах добавляют различные препараты из числа заявленных индукторов интерферона. Этот тест имеет клиническое значение для выбора наиболее подходящего препарата. Ведь, как известно, не на всякий препарат находятся на лимфоцитах подходящие рецепторы, именно поэтому их эффективность обычно не превышает 60–75 % в лечении различных вирусных заболеваний. А может быть, потому, что рецепторы есть, но лимфоциты — импотентны. То есть просто не способны возбуждаться.Из всей иммунограммы ФОМС обычно оплачивает только формулу крови, все остальные исследования, как правило, коммерческие. Причины просты. Мало кому из врачей они бывают нужны, мало кто из медиков достаточно хорошо разбирается в них, а еще они дóроги по себестоимости и долго готовятся. Бывает, что к моменту получения результатов больной уже выздоровел или умер.
Почему долго и дорого? Ответ несложный. Анализатор берет сразу под 100 ячеек от 100 человек, но, если этих 100 больных нет, приходится ждать, чтобы заполнить хотя бы половину. Если нужно срочно (а когда бывало иначе?), то, чтобы зарядить плашку на 100 человек одним анализом, нужно оплатить все 99 пустых, ведь плашка одноразовая и больше для исследований не пригодна.
Так что в рутинной клинической работе полное иммунологическое исследование крови редко применяется. Обычно разве что при испытаниях новых препаратов и вакцин. Там спешить некуда и важно получить максимально полную картину иммунитета под воздействием лекарств или вакцин.
Кстати, о вакцинах. В начале главы я рассказал, что первые в истории медицины вакцины изготавливались тремя способами.
1. Подбиралась похожая инфекция — вроде коровьей оспы, которая давала иммунитет, но переносилась легко.
2. Микробы выдерживались при относительно высокой температуре до гибели. Но без разрушения самих тел, с сохранением антигенов на оболочке. Это убитая вакцина.
3. Вирус или микроб в бульоне убивался или ослаблялся с помощью химических веществ, которые, убив микроб или частично разрушив вирус, сохраняют их антигенные свойства.
Но все это прошлый век в прямом смысле.
Мы-то живем в ХХI столетии. И сейчас фантастика вошла в нашу жизнь не только с самолетами, смартфонами, интернетом… но и с вакцинами и новыми лекарствами.
В конце ХХ и начале ХХI века наконец был полностью расшифрован генетический код человека. Все 46 хромосом. Что это означает? Определен каждый ген, каждый белок, зашифрованный этим геном, и определено назначение белков.
Немного раньше, в 70–80-х годах ХХ века, появилось новое направление в медицине и, в частности, фармакологии — генная инженерия и синтез рекомбинантных препаратов. Что это такое?
Чтобы понять, давайте отмотаем время к началу зарождения жизни, когда на Земле появились только бактерии и вирусы как средство общения. Первые вирусы возникли в клетках бактерий и были тем, чем и сейчас являются — письмами с фрагментами ДНК и РНК. Что делали бактерии? Жили, размножались, поедали углекислый газ и выделяли кислород. Потом кто-то из них создал первые молекулы хлорофилла и, чтобы удобнее стало поедать углекислый газ, использовал фотосинтез — энергию солнца. С другими он этим знанием поделился с помощью вирусов, которые гены хлорофилла передали близким родственникам. Немало осталось и тех, кто фотосинтезом не заинтересовался, потому что предпочитал потреблять оксиды металлов, восстанавливая их до химически чистых, а те ждали дождика, чтобы опять окислиться. Так длилось довольно долго, пока бактерии не отравили атмосферу кислородом настолько, что жить в ней уже не смогли, потому ушли под воду к горячим источникам. Почта же и принцип обмена информацией сохранились. Появились первые растения, амебы, инфузории. Вирусы и тут пригодились, разделившись на вирусы растений и животных. У любой живой ткани есть свои вирусы, у грибов — тоже[141]
.Что несет в себе вирус? Гены каких-то веществ, белков или сложных комбинаций органических соединений с белками. Главное — они могут научить клетку выделять эти вещества.
Теперь представим себе, что в каком-то человеческом организме произошел сбой и один ген пропал. Нет важного белка. Например, это один из факторов свертывания крови — IX или X. Или структурного белка моторных нейронов. Печень не знает, как собирать фактор свертывания, а в нейронах нет информации, как сделать белок для передачи импульсов.