Андалусская поэзия

Говорит виночерпий-Любовь, что совсем не со зла
Мне кровавые слезы наместо вина поднесла!

Блещет молния в небе — и снова сгущается тьма,

Но бессонница к векам влюбленного льнет, как сурьма.

Опрокинул писец незадачливый склянку чернил

И развернутый свиток пергамента сплошь зачернил?

Или ворон огромный простер над землей два крыла,

Чтобы ночь беспросветная и´ссиня-черной была?

Устремляется туча за тучей. От этих погонь

В столкновеньях рождается недолговечный огонь.

Неужели вчерашнее утро сомкнуло зеницы

Для того, чтоб вовек не увидеть сиянья денницы?

* * *

Перевод В. Потаповой*

Сверкнула зарница
И, чуть погодя,

Вдогон ей посыпались

Капли дождя.

Гремел в поднебесье

Раскатистый гром.

Внизу отливала

Земля серебром.

Хоть солнечный отблеск

На купол небес

Ложился, долина

Взяла перевес:

Раскинула пруд голубой,

В свой черед,

Дабы синевой

Удивить небосвод.

Как звезды, полны

Неземной красоты,

Блистающий пруд

Окружали цветы.

Подобно алмазам

И яхонтам, взор

Ласкали вершины

Задумчивых гор.

* * *

Перевод В. Потаповой*

Костер угасающий! Око твое не ослепло.
Оно багровеет сквозь груду остывшего пепла.

Давно ли, точь-в-точь, как луна в полнолунье, блистал ты?

Из диска златого теперь полумесяцем стал ты.

Вверху облака над тобою темнеют, как тени,

Усталым верблюдам под стать, подогнувшим колени.

И капли кипят, на костер упадая оттуда,

Как белая пена кипит на губах у верблюда.

На черной земле от костра красноватые блики.

В пурпурный наряд виночерпий одет черноликий.

Дразня дымно-сизое облако, пламя окрепло,

И рвутся огня языки из-под серого пепла:

— Кого нам страшиться? Мы вскормлены матерью-тучей:

На землю она обронила огонь свой летучий!

Охапку лучей, изливающих блеск дивнозарный,

Собрал и кругом очертил этот пламень коварный.

Теперь окоем на востоке пылает — и, мнится,

Что мрака завесу свернула перстами денница.

* * *

Перевод В. Потаповой*

Чадрою снежной лик
Земли покрылся вдруг,
И свежая листва
Трепещет от испуга.

И ранней сединой

Одето все вокруг:
Ветвей кудрявых сень,
Пушок зеленый луга.

* * *

Перевод Л. Кельмана