Ангел западного окна

— Ни в коем случае, дорогая... — Я осекся: она вдруг в ужасе попятилась. — Что с вами, милая моя подруга?

— Знак над тобой! Знак! — чуть слышно пролепетала она. — Ах, все... все кончено!

Я едва успел ее подхватить. Она поникла, обняв меня за шею.

Что случилось? Я испугался за нее, и в тот же миг меня охватило глубочайшее участие, сострадание, я почувствовал себя виноватым, в долгу перед нею — словом, на меня налетел и увлек вихрь неясных, но предельно взволнованных чувств.

И я, не подумав даже — а вдруг она в обмороке, бросился ее целовать, словно... словно после долгих веков одиночества. Не открывая глаз, в полузабытьи, она ответила на поцелуй так отчаянно, так бе­зудержно и с такой страстью, какой я совершенно не ожидал встретить в этой тихой и робкой женщине.

Не ожидал? Господи, да что я тут пишу? Разве ожидал я подобного от себя самого? Ведь все произо­шло помимо моей воли, без каких-то намерений, и не было это просто всплеском чувств, что ни говори, всегда глуповатых! Все случилось — и длится ныне — по воле неотвратимого рока, это судьба, необхо­димость, долг.

Теперь нам обоим ясно, что Джейн Фромонт и Иоханна Фромм, что я и Джон Ди... не знаю, как выразить, — накрепко связанные, свитые нити, вплетен­ные в узор ковра, сотканного столетиями, узор, кото­рый повторяется снова и снова и будет повторяться до тех пор, пока не будет завершен весь орнамент.

Я и есть тот «англичанин», которого еще в юности «знала» Иоханна, который жил в ее раздвоенном­ сознании. И казалось бы, все прекрасно: возникшее так необычно, вдобавок замешанное на парапсихологии соединение двух сердец далее благополучно пойдет проторенным путем...

В сокровенной глубине души я чувствую то же, что и Иоханна. Чудо, каким явилась наша любовь, завладело мной безраздельно, я и помыслить не могу, чтобы моей супругой стала какая-то другая женщина, а не Иоханна, та, с кем судьба вновь соединила меня спустя столетия.

Но Иоханна... Я долго, долго говорил, как только миновал приступ слабости, — она убеждена, что все между нами обречено, безнадежно, даже проклято. Что она утратила надежду, что безмерные усилия ее любви, жертвы во имя любви были напрасными, ибо у той, «другой», сил больше. Что можно бороться с «другой», ставить ей препятствия, но никогда, никогда, никогда не удастся уничтожить ее или победить.

Иоханна объяснила, почему на нее напал столь безмерный ужас, когда она вошла и увидела меня: над моей головой было яркое сияние, оно имело отчетливые очертания сверкающего, как бриллиант, огромного, с кулак, кристалла.

Иоханну невозможно успокоить. Она отвергает любые, даже, казалось бы, убедительные объяснения.­ Этот знак ей давно известен, она не раз видела его в Зеленой земле, в том мире. Ей было откровение, говорит она, что кристалл явится однажды как предвестие гибели ее самой и всех ее надежд. И в этом она твердо убеждена до сих пор.

Ни единого поцелуя, ни единого слова нежности она не оставила без ответа. «Твоя, твоя навсегда... Твоя супруга. Я стала твоей в столь давние времена, и я счастлива, ведь это достоинство супруги, какое не дано ни одной женщине на свете!» И тут, при этих словах, я разжал объятия. Величие ее чистой, самозабвенно любящей души повергло меня на колени, я робко целовал туфельки Иоханны, словно древнюю и вечно юную святыню, с таким благоговейным трепетом, какой, наверное, пронизывал египетского жреца, склонившегося перед статуей Исиды.

Но вдруг Иоханна оттолкнула меня, в глубоком отчаянии она отвергла мое поклонение, отпрянула, точно вдруг обезумев, горько расплакалась и сквозь слезы все твердила: вина на ней и только на ней, и она, только она должна молить о милости, о даровании искупления, ибо согрешила и обязана принес­ти себя в жертву.

Как я ни бился, ничего другого от нее не услышал.

Я понял, что душевное волнение оказалось слишком сильным для Иоханны, и постарался успокоить,­ утешить, потом, невзирая на ее протесты, уложил в спальне и долго сидел рядом, гладя ее по голове.

Не выпуская моей руки, она заснула. Пусть сон принесет ей утешение и столь необходимый отдых.

Проснется ли она окрепшей и бодрой духом?

[13] «Об удивительной звезде в созвездии Кассиопея» (лат.).

[12] Будет проверено в вечности (лат.).

[11] Курс (наук) Вакха и Венеры (лат.).

[10] Обязательный учебный курс (лат.).

[9] В согласии с законами разума (лат.).

[8] 4 Цар. 5: 27.

[7] Кстати, между прочим (фр.).

[19] Камень таинственный, освященный и видения предивные являющий (лат.).

[18] Ин. 3: 30.

[17] Мф. 27: 46; Мк. 15: 34.

[16] Вещество превращений (лат.).

[15] «Личный дневник» (англ.).

[14] «Географическое описание Америки» (лат.).

Первое видение в черном кристалле

Уже не успеваю записывать «по горячим следам» — события и видения атакуют непрерывно, с неослабевающей силой.

Сейчас, в ночной тишине, постараюсь описать все, что происходило со мной, ничего не упустив.