Ангелы плачут над Русью

Остатки отряда Кунама вместе с уцелевшими татарами из тысячи Харалдая и липецкими и елецкими дружинниками, чудом вырвавшимися из окружения, ринулись на север. Проехав полпоприща, атаман приказал остановиться и оглянулся. Погони не было. К нему подъехали Кезинер, Аникей, Рус, Тяпка и Силай.

— Нашим памоч думала? — спросил татарский сотник.

— Им уже никто не поможет, — вздохнул Силай.

Кунам скрипнул зубами:

— Сколько нас осталось?

— Да с сотню, — пожал плечами Тяпка.

— Да-а-а, — покачал головой Кунам. — Не густо... Но что же с князем Даниилом?

— Его, раненого, а может, и убитого — не разглядел, увезли с поля боя, — снова подал голос Тяпка.

— Кто и куда?

— Шумаховы, а куда — не знаю.

— Понятно... Ладно, — махнул рукой атаман. — Какие из нас теперь вояки? Самим бы уйти невредимыми. На нас сейчас вся степь охотиться будет, как на бешеных волков. Куда идти? На север? На запад? Да ещё Волгу переплыть надо. Где броды, Кезинер, знаешь?

— Знал, но не тута. Далше... Север... Блызко.

Вскоре нашли брод и перешли Волгу.

— А теперь куда? — снова повернулся к Кезинеру атаман. — На запад?

— Запад? — переспросил Кезинер. — Пагон блызко. Тама Медведыц река.

— Да-да! — согласился атаман. — Погоня уже, наверное, близко. Если татары настигнут нас на переправе, то конец! А если на север идти, какие там реки?

— Тама блызко Карамыш, небалшой река, — пояснил Кезинер.

— А дальше?

— А далше Медведыц узкый, начал.

— Ладно, некогда рассусоливать, — заторопился Кунам. — Поехали на север!

Как и предполагал Кезинер, Карамыш беглецы преодолели легко и, не останавливаясь, устремились на север. Но усталость брала своё. Кони выбивались из сил, и Кунам видел, что недолго и загнать их. И если не отдохнуть, то первый же встречный татарский отряд разобьёт их наголову. Но где остановиться? Кругом степь, всё видать на целое поприще. Нужен лес, обязательно нужен лес. Только там можно будет хоть немного передохнуть.

Кунам придержал коня, дожидаясь отставшего Кезинера.

— Будет на нашем пути лес? — тяжело дыша, спросил татарина.

— Нада спат?

— Да, нужен отдых, иначе лошадей загубим! — И только Кунам договорил, как под одним всадником рухнул конь. Отряд остановился.

— Вот видишь! — встревожился атаман. — Где же лес?

— Лес ест... блызко.

— Кто упал? — крикнул Кунам.

— Липецкий дружинник, — отозвался Тяпка.

— Дайте ему запасного коня!

— Да мало их у нас, на всех не хватит, — почесал голову Тяпка.

— Так что же теперь — людей бросать?!

— Эх, вот бы на какой-нибудь юрт набрести, — размечтался Тяпка. — Мы б табун у татар отбили!

— Нам бы сейчас Бог дал просто ноги отсюда унести! — грозно глянул на сына Кунам. — А ты — табун! Пустая у тебя голова, сынок, совсем пустая!

Тяпка смущённо юркнул за спины товарищей.

Кони чуть отдохнули, и атаман прыгнул в седло.

— Веди нас к лесу, Кезинер.

Скоро и впрямь показался довольно обширный зелёный массив. Беглецы двигались по нему, пока не нашли большую поляну. Расседлали коней и пустили их попастись.

День клонился к закату. Запах лесной свежести, ароматы цветов и ласкающие слух разноголосые трели птиц разморили измученных воинов. Все начали засыпать.

— Дозор нужна, — предупредил атамана Кезинер.

— Какой дозор? Ложись и спи! — Кунам, зевнув, уткнулся лицом в траву и сразу же захрапел.

Но Кезинер не лёг, он сам возглавил пеший дозор из своих татар. А Кунам проспал до полуночи. Разбудила его лёгкая прохлада.

— Кезинер, ты где? — тревожно всматриваясь в темноту, позвал атаман.

Однако было тихо. Косой месяц невозмутимо глядел свысока, звёзды подмаргивали атаману. Тишина и безмятежный храп воинов. Значит, все живы. Значит, всё спокойно. В сонной мгле виднелись мирно жующие траву кони.

— Но где же всё-таки Кезинер? — прошептал Кунам. — Не сбежал ли к своим? — закралось в голову недоверие к сотнику.

Он поднялся, прошёлся по поляне. Под кустами вповалку спали его беспечные ребята. Похоже, надоело им бояться, да и жизнь уже не так дорога: кругом смерть, кровь, пепел... Устали все. Ах, как устали!..

«Пора ехать, — думал Кунам. — Но где Кезинер?..» Он вошёл в лес и почти сразу же наткнулся на человека с саблей в руке. Выхватил свою и... услышав негромкий гортанный возглас, опустил.

— Кезинер?.. Ты что тут делаешь?!

— Ты дозор не ставила, моя люды караул, — бесстрастно пожал плечами сотник.

— Ехать нора, — вздохнул атаман. — Хоть и темно, но ты дорогу знаешь — поехали.

— Подымай люды, — согласился Кезинер.

Как растревоженный сонный улей загудела поляна. Воины быстро вскакивали, искали коней, седлали их и готовились в поход. Из леса выехали на рассвете. Тишина и роса на траве обещали солнечный день. Впереди скакали Кунам, Кезинер, Тяпка и Рус. За ними Силай, Аникей и все остальные.

И вдруг Кунам резко осадил коня — из-за огромного кургана навстречу им выплывала конная лава. Шагах в ста вся степь была усеяна, как тараканами, конницей. Первым скакал могучий всадник и, смеясь, орал что-то по-татарски.

— Ну всё, не уйти... — прошептал Кунам. — Кто они?

— Нагай! — буркнул Кезинер.

— А этот чего вопит?

— Хвалыт, что одын нас в полон взяйл.