Англичанин из Лебедяни. Жизнь Евгения Замятина (1884–1937)

Драмой – ив частности Шекспиром – Замятин много занимался зимой 1919–1920 годов. 22 января в недавно созданном Большом драматическом театре (БДТ) в Петрограде состоялась премьера спектакля «Отелло». Замятин внес коррективы в перевод, а также участвовал в обсуждении пьесы с актерами[134]. Также летом 1920 года вместе с Блоком он переработал русский перевод «Короля Лира» для БДТ, где Блок был назначен председателем Директории.

На одной из таких последних ночных репетиций – вдруг стало невмочь и решили выбросить сцену с вырыванием глаз у Глостера. Помню, Блок был за то, чтобы глаза вырывать: – Наше время – тот же самый XVI век… Мы отлично можем смотреть самые жестокие вещи… (1921) [Галушкин и Любимова 1999:120] («Воспоминания о Блоке»).

Премьера этой постановки «Короля Лира», художником которой был М. В. Добужинский, состоялась 21 сентября. Одновременно Замятин доработал перевод «Венецианского купца», или «Шейлока», как он его называл, для спектакля, режиссером и художником которого стал А. Н. Бенуа. Эта премьера состоялась в БДТ 27 ноября, и постановка шла в течение трех сезонов [Graffy and Ustinov 1994: 351–353, 359–362].

Разумеется, эти задачи были поручены ему как человеку, свободно владеющему английским языком. Однако детский писатель С. Я. Маршак, который до войны учился в Лондоне, был не слишком впечатлен его английским: «Иду ночью по Моховой и слышу, как Замятин разговаривает с дамочкой по-английски. Во весь голос! На всю улицу! И плохо – как английский дворник»[135]. Возможно, Маршак заметил, что разговорный английский Замятина носил следы его пребывания в Ньюкасле, где в ходе работы на верфях он общался с жителями этого региона и рабочими с характерным для Севера акцентом. Маршак же, как и другие русские люди его поколения, был воспитан на английском, свойственном для южной Англии. Поэтому это замечание, возможно, явилось примером британского снобизма в его российском варианте.

В целом 1920 год стал для Замятина «английским», так как наряду с работой над Шекспиром он много сделал для выхода во «Всемирной литературе» книг Герберта Уэллса, написав предисловия к переводам его романов «Война миров»[136] и «Машина времени» [ОР ИМЛИ. Ф. 47. Оп. 1. Ед. хр. 167]. Научная фантастика английского писателя, пусть и отличавшаяся во многом от политической антиутопии Замятина, несомненно, послужила важным источником вдохновения для романа «Мы». Осенью того же года Герберт Уэллс приехал в Петроград, и вполне естественно, что именно Замятина попросили встречать и приветствовать его на приеме, состоявшемся 18 октября в Доме искусств. Уэллс поблагодарил собравшихся писателей во главе с Горьким за возможность наблюдать такой «курьезный исторический опыт», как социалистическая революция. Уязвленный подобным снисхождением А. В. Амфитеатров резко ответил, что на самом деле писатели пришли сюда, чтобы вкусно поесть, а не для встречи с Уэллсом. В. Б. Шкловский, автор интереснейшего формалистического анализа «Тристрама Шенди», с гневом выкрикнул, что подлая британская блокада страны, организованная после революции, привела русских людей к голоду и нищете. Замятину пришлось, пустив в ход свой английский, сглаживать неприятное впечатление, после чего мероприятие было объявлено закрытым [Анненков 1991,1: 30–32]. В начале января 1920 года он закончил длинное эссе «Заметки о творчестве Герберта Уэлса» [ «Герберт Уэлс»]. Вспоминая, как двенадцать лет назад он в первый раз увидел самолет, Замятин писал о фантастике Уэллса, в которой точная наука сочетается со сказочным вымыслом, что «завтра она уже станет бытом»[137].

4 июля 1920 года Замятин вместе с коллегами основал организацию писателей, работа в которой в 1920-е годы станет основным направлением его организаторской деятельности. Это было Петроградское отделение ВСП (Всероссийского союза писателей) под председательством Акима Волынского. ВСП активно пропагандировал свободу слова, а также защищал законные права и обеспечивал материальное благосостояние своих членов, тесно сотрудничая с Домом писателей. Замятин был активным и опытным членом ВСП, участвовал в разработке многих проектов организации в течение последующих лет[138].