Английские письма или история кавалера Грандисона

Братецъ мой, продолжала Миссъ Грандиссонъ, не преминулъ воспользоваться сею похвалою и изобразилъ оную въ самыхъ пылкихъ и пространнйшихъ израженіяхъ, я толико симъ была поражена, что съ великою вольностію спросила его: не ужели сей жаръ происходитъ отъ любви?

Взоры мои, любезная Люція, дерзнули также спросить: чтожъ онъ на сіе отвчалъ? Миссъ Грандиссонъ легко могла въ оные проникнуть.

Ахъ! любезная Генріетта! сказала она мн, я понимаю сей взглядъ, не взирая на замшательство, коимъ оный сопровождаемъ. Вотъ что онъ на сіе отвчалъ. "Совершенно не возможно видть Миссъ Биронъ и не любить ее. Ты знаешь Шарлотта, что я представилъ ее вамъ, такъ какъ третію сестру; но ктожъ можетъ имть къ своимъ сестрамъ боле меня нежности?" Об мы, Милади и я, любезная Генріетта, потупили глаза; но мы гораздо еще мене были приведены въ удивленіе, и мене обмануты въ нашемъ ожиданіи, нежели, вы сами.

Миссъ Бир. Дражайшая Миссъ Грандиссонъ.

Миссъ Гранд. Учитесь, любезная моя, говорить устами, а не взорами.

[Третія сестра! О Люція! Я думала что въ самомъ дл казалась глупою, и признаюсь что обманулась въ моемъ ожиданіи.]

Миссъ Бир. И такъ ето все, любезная Миссъ? Вы видите изъ сего вопроса, что я начинаю дйствовать твоими устами.

Миссъ Гранд. Все, ибо посл сего отвта онъ пошелъ въ свой кабинетъ.

Миссъ Бир. Какимъ образомъ пошелъ онъ? Примтили ли вы хотя нсколько движе… вы можетъ быть сметесь моей глупости и моему безразсудству.

Миссъ Гранд. [Усмхаясь.] Нтъ, я не усмотрла перемны ни въ лиц его ни въ поступкахъ. Я не примтила сильнаго движе…

Миссъ Бир. И такъ, сударыни, я должна вамъ сказать только то, что мн не остается боле никакого ршенія, какъ испросить у васъ кареты цугъ лошадей и возвратиться прямо въ Нортгамптон-Ширъ.

Миссъ Гранд. По чемуже такъ, любезная Гнріетта.

Миссъ Бир. Потому, что никакъ невозможно чтобъ, какъ скоро я появлюсь предъ вашего братца, не уменшила я его къ себ почтенія, хотя буду говоритъ хотя молчать.

Он весьма лестно меня обласкали и ихъ засвидтельствованія были бы гораздо справедливе, естьлибъ произошли отъ ихъ братца.

Что ты о томъ скажешь, любезная Люція? Думаешь ли ты, чтобы Сиръ Карлъ имлъ какое ниесть намреніе, учинивъ столь величественное своимъ сестрамъ о мн изображеніе, прежде нежели открылся мн въ своихъ чувствованіяхъ? Я сужу о томъ по себ. Между мужчинами и женщинами есть толикое сходство, что выключая жестокой ныншній обычай можно вообще отгадывать склонности одного пола по склонностямъ другаго въ такихъ обстоятельствахъ, въ коихъ сердце принимаетъ участіе. Съ какою учтивостію не говорила я о Г. Орм и Г. Фулер? Не восхваляла ли я изящность ихъ свойствъ, обьявляя, что мои чувствованія къ нимъ простираются даже до сожалнія? По чему же такъ, любезная моя? Потому что въ томъ заключалась нкая учтивость, кою я почитала за долгъ оказывать, ихъ достоинству и коей я безъ всякой опасности слдовала. Мн кажется, что теперь я гораздо лучше понимаю, нежели прежде, какое Г. Гревиль имлъ намреніе, когда неотступно просилъ меня обьявить ему,что я его ненавижу. Проклятой лицемръ! Онъ знаетъ, что женскія шутки, касательно любви, подаютъ боле важности нежели сколько она желаетъ дать такому человку, къ коему она иметъ таковое вниманіе.

Но какоежъ удовольствіе могу я имть терзаясь и мучась неизвстностію? То, что провидніемъ опредлено, конечно рано или поздо случится. Ктожъ можетъ знать, что оно опредлило Сиру Карлу? Дай Боже,чтобъ онъ былъ благополученъ во всхъ предположеніяхъ. Но, сказать по истинн, любезная Люція, ето такая выгода, коей твоя Генріетта, ни мало теперь познать не можетъ.

ПИСЬМО XLV.

Сиръ Карлъ Грандиссонъ, къ Миссъ Грандиссонъ.

Въ пятницу 17 Марта.

Къ великому удовольствію узнаете вы, любезная моя Шарлотта, что я уже имлъ щастіе видться съ Г. Андерсономъ. По прізд моемъ въ Лондонъ, я приказалъ отнести ему ваше письмо, и его негодованіе при семъ чтеніи ясно изьявилось въ нкіихъ нескромныхъ выраженіяхъ; но какъ я уже ршился говорить съ нимъ весьма спокойно, то и не требовалъ ни какого отчета въ его словахъ.

Мы видлись съ нимъ вчерашняго дня въ четвертомъ часу посл обда, въ кофейномъ дом Паллъ-Маллъ. Онъ пришелъ туда съ господами Макенціемъ и Диллономъ, кои были искренніе его пріятели, первой Подполковникъ а другой Маіоръ токоже полку. Сперва я не имлъ чести ихъ знать; но когда мы пошли съ Г. Андерсономъ въ особую горницу, то и они въ оную за нами послдовали.