Английские письма или история кавалера Грандисона

Какая милость, Сударыня! я бы съ великою охотою поцловала сіи билеты; ибо они шли изъ его рукъ. Я разумю, Сударь, отвчала я ему. И когда матушка моя вставъ хотла хать домой и начала приносить ему благодарность; то я обратилась къ господину Огар: государь мой, говорила я ему, мн кажется, что первая выдача должна начаться съ прошедшаго новаго году. Примите оную изъ моихъ рукъ, и вручила ему тогда одинъ билетъ. Потомъ взглянувъ почтительно на свою матушку, боясь ошибиться при толь благоразумномъ наблюдател, подала ему также и другой. Онъ посмотрлъ сперва одинъ билетъ, потомъ другой, съ различными знаками изумленія; посл чего низко поклонился мн, а по томъ моему попечителю, и подалъ оба билета моей матушк. Вы, Сударыня, говорилъ онъ ей, должны выразитъ мое смущеніе. Я не нахожу словъ соотвтственныхъ моимъ чувствованіямъ. Дай мн Боже силъ перенесть то, что я испытываю! Онъ вдругъ вышелъ изъ кабинета, гд мы находились, и пришедъ въ переднюю отеръ свои слезы, испущая вздохи, кои слышны были служителямъ. Моя матушка, пересмотрла оба билета, какъ и ея супругъ и поднявъ оные надо мною, обняла меня съ новымъ восхищеніемъ и нжностію. Она хотла было сказать нчто моему попечителю; но онъ ее предупредилъ, говоря ей: Емилія не будетъ никогда упускать того, чемъ вамъ должна, Сударыня, и станетъ также почитать Г. Огару. О! естьлибъ вы вмст были щастливы! Потомъ онъ ее подвелъ… Какое снизхоженіе! подвелъ ее за руку къ Г. Огар, которой ободрясь нсколько хотлъ было кое что подарить служителямъ. Государь мой, сказалъ ему мой попечитель; врьте, что мои служители получаютъ плату только отъ однаго меня, и въ томъ имютъ такія правила, за кои я могу поручиться. Онъ довелъ мою матушку до кареты. Что касается до меня, то я не могла идти дале. Я возвратилась въ кабинетъ плача отъ радости. Я была вся нее своя. Какъ могла я противиться? Вы ето чувствуете, Сударыня. Во все то время Г. Салмонетъ утиралъ глаза, возводилъ ихъ временемъ къ небу и произносилъ разныя восклицанія. Но вс сіи хвалы и одобренія казалось не подавали ни малйшаго тщеславія моему попечителю.

Между тмъ онъ ко мн возвратился. Я встала и хотла броситься къ его ногамъ, едва имя силъ сказать ему, что благодарю его за милости оказанныя моей матушк. Онъ удержалъ меня въ своихъ обьятіяхъ сказавъ мн, чтобъ я сла, и свши самъ подл меня, взялъ меня за руку. Я столь была тронута такою ласкою, что сердце мое отъ радости забилось. Онъ мн говорилъ, вы видите, моя любезная, что богатства подаютъ средства способствовать щастію другихъ. У васъ есть знатное имніе. Теперь, когда ваша матушка вышла за Маіора; то я много какъ отъ нее такъ и отъ супруга ея надюсь. Они почувствуютъ, чмъ должны они другъ другу, чмъ должны и обществу. Они не безразсудны. Вы оказали купно и справедливость и великодушіе. Тотъ человкъ, которой будетъ жалть о двухъ стахъ фунтахъ Стерлинговъ, вычитаемыхъ изъ вашего имнія для составленія щастія вашей матушк, не получитъ руки моей Емиліи. Что вы о томъ скажите?

Ваша Емилія, государь мой, ваша щастливая Емилія, иначе не будетъ никогда заслуживать вниманія, естьли не поручить себя благоразумію такого руководителя какъ вы. Таковъ былъ мой отвтъ, Сударыня, и я не могла сказать ему ничего столь справедливаго.

И за такой отвтъ, прервала я, не прижалъ онъ своей Емиліи къ нжному своему сердцу?

Нтъ, Сударыня. Онъ не приваживалъ меня къ толикимъ милостямъ. Но онъ похвалилъ доброе мое сердце, и уврилъ меня, что никогда не станетъ отъ меня требовать слпаго послушанія, всегда будетъ совтоваться съ моимъ разсудкомъ, и желаетъ дабы оный внушалъ мн довренность къ его совтамъ. Я не помню всхъ его выраженій, но онъ почти такъ говорилъ, только гораздо лучше, нежели я пересказываю. Когда я бываю съ нимъ на един, то онъ чаще всего называетъ меня своею дочерью; и хотя всегда обходится со мною чрезвычайно ласково; но я замчаю, что онъ не столько тогда бываетъ воленъ со мною, какъ въ обществ. Можете ли вы сказать мн тому причину, Сударыня? Ибо уврена, что имю къ нему не мене почтенія въ одно время, какъ и въ другое. Думаете ли вы, Сударыня, что ето ничего не значитъ? Надлежитъ такому отличію на чемъ нибудь основываться. Я люблю его разсматривать, и сколько можно изыскиваю даже самое значеніе его взглядовъ, равно какъ и дяній. Сиръ Карлъ есть, такъ сказать, книга, данная мн отъ Бога для моего наученія. Для чего же мн его не разсматривать?

Такъ, душа моя, отвчала я сей прелстной двиц; разсматривай своего попечителя, пока имешь случай. Но онъ намряется насъ оставитъ. Онъ чрезъ нсколько дней подетъ.