Анна Каренина. Черновые редакции и варианты

Изъ такихъ лицъ въ особенности занимала ее одна Русская двушка, пріхавшая на воды съ[922] русскимъ семействомъ, кристаллизовавшимся въ среднее общество. Семейство это состояло изъ мужа, молодого человка въ послдней степени чахотки, Профессора однаго изъ русскихъ университетовъ,[923] какъ узнала Кити по курлисте, и жены его съ тремя дтьми. Русская двушка эта, по наблюденіямъ Кити, не была родня ни Профессора, ни его жены и вмст съ тмъ не была наемная помощница.

Не говоря уже о томъ, что Кити интересовало, какъ романъ, отношенія этой двушки къ[924] семейству Профессора, ее особенно, какъ это часто бываетъ, привлекало къ ней необъяснимое чувство, и она чувствовала по встрчающимся взглядамъ взаимную симпатію.

* № 51 (рук. № 31).

Общество Профессора Княгиня тоже не очень одобряла, но въ сущности въ немъ не было ничего дурнаго, и Княгиня разршила это знакомство. Для Кити же оно было необходимо потому, что большую часть времени Варенька проводила съ Московскими (это была фамилія Профессора).

Сближеніе настоящее, душевное совершилось очень скоро между Кити и Варенькой въ особенности потому, что, чего никакъ не ожидала Кити, Варенька, несмотря на свою неумную наружность, была необыкновенно чутка и проницательна во всемъ томъ, что касалось Кити, какъ и всхъ тхъ, кого она любила. У нее была проницательность сердца боле глубокая, чмъ проницательность ума. Съ первыхъ словъ Кити о томъ, что грустно, Варенька, какъ казалось Кити, вполн поняла причину ея грусти. И сама почти безъ вызова на то со стороны Кити просто и мило разсказала ей свой грустный романъ, котораго главный смыслъ былъ тотъ же, какъ и романа Кити.

* № 52 (рук. № 33).

Былъ ненастный день, дождь шелъ все утро, и больные съ зонтиками толпились въ галлере. Николай Левинъ казался особенно сердитъ въ этотъ день. Онъ сидлъ и нсколько разъ принимался кашлять и что то сердито кричать на бывшую съ нимъ женщину.

Кити ходила съ матерью по галлере,[925] встрчаясь и разговаривая съ знакомыми. Моя прелесть въ своемъ темномъ, простомъ туалет, въ черной, съ отогнутыми внизъ полями шляп ходила съ профессоромъ во всю длину галлереи, и всякій разъ, какъ он встрчались, они перекидывались дружелюбнымъ, даже нжнымъ взглядомъ.

— Мама! можно мн заговорить съ ней? — сказала Кити.[926]

— Да если теб такъ хочется, я узнаю и сама подойду къ ней. Что ты въ ней нашла особеннаго? Кампаньонка, должно быть. Если хочешь, я познакомлюсь съ М-me Миртовъ. Я знала ея мать.

— Чудо какая милая! — сказала Кити, глядя на нее, какъ она подавала стаканъ профессору. — Посмотрите, какъ все просто, мило.

— Уморительны мн твои engouements, — сказала княгиня. — Нтъ, пойдемъ лучше назадъ.

Ей не хотлось подходить къ тому мсту, гд сидлъ Левинъ. Он уже поворачивались, чтобы идти назадъ, когда вдругъ увидли, что тамъ что то случилось около кресла Левина.[927] Тамъ что то толпился народъ и громко говорили. Княгиня поспшно отошла прочь. Черезъ нсколько минутъ знакомый имъ Русскій подошелъ къ нимъ.

— Что это тамъ было? — спросила Княгиня.

— Позоръ и срамъ, — отвчалъ Русскій. — Однаго боишься — это встртиться съ Русскимъ за границей. Этотъ больной, этотъ высокій Левинъ за что то разсердился на женщину, которая съ нимъ, бросилъ въ нее стаканъ. Тутъ вступился посторонній Англичанинъ за женщину,[928] и шумъ сдлался.

— Ахъ, какъ непріятно, — сказала Княгиня.

— Но вы не знаете, Княгиня, кто эта барышня въ шляп грибомъ?

— Ее зовутъ M-lle Варинька.

— А вы не знаете, кто она? — спросила Кити.

Слдующая по порядку глава.

На другой день Кити видла, что Варинька, уже и съ Левинымъ и его женщиной находилась почти въ тхъже отношеніяхъ, какъ и съ профессоромъ, и что Николай Левинъ дтски наивно и немного испуганно улыбался, когда она подходила къ нему.

— Вотъ, мама, — сказала Кити матери, — вы удивляетесь, что я восхищаюсь.[929] Ничего такъ не желала бы, какъ познакомиться съ ней.

Съ слдующаго дня, наблюдая на водахъ своего неизвстнаго друга, Кити замтила, что M-lle Варинька съ Левинымъ и его женщиной уже находилась въ тхъ же отношеніяхъ, какъ и съ Профессоромъ и его женой.

Она подходила къ нимъ, разговаривала, услуживала, служила переводчицей для женщины, не знавшей ни на какомъ язык, кром какъ по русски. И Николай Левинъ стыдливо и вмст радостно улыбался, когда она подходила къ нему.

* № 53 (рук. № 34).