Annularis (СИ)

Но потом он вспомнил, что мешкать нельзя — и выхватил из сапога тот самый пистолет, который Аллен вручил ему на первой охоте. Адам, видимо, думал, что Микк так и остался параноиком-теоретиком, который не в силах взять настоящее оружие в руки, и поэтому даже не нашёл необходимым проверить его на наличие оного.

Эти самые учёные, в страхе закричав, бросились к запасному выходу, и Тики, отчего-то вздохнувший с облегчением, помчался к баллонам.

Трайд вел свое «хозяйство» не так расхлябанно, как Вайзли. Кузен-менталист, хоть и был гением (лет на пять моложе Тики, но уже заполучивший свой блок), вечно оставлял по рассеянности вещи и отсеки без присмотра, а вот дядюшка был конспиратором от бога. С защитой его баллонов пришлось здорово повозиться, теряя драгоценное время, что вкупе с воем сирены сигнализации настроения не улучшало и заставляло нервничать больше прежнего.

Хотя куда уж больше? Аллен ведь мог не выбраться, и ребенок… Они могли не выжить, задохнуться в дыму. И Лави со своим стариком, ради которого и затеял это предательство. И ребята…

Тики не хотел думать о плохом, но не думать тоже не мог. Беспокойство сжирало, погребая под собой злость и обиду, и парню казалось… Ему казалось, что если сегодня они не выберутся, если сегодня он умрет… Он… он не хотел бы умереть с чувством обиды на Аллена.

И это помогало ему идти вперед.

Когда Тики в конце концов просто выломал одну из труб и выстрелил в образовавшееся отверстие, поджигая газ, топот ног к его отсеку уже приближался, и надо было валить.

Выпустив напоследок для верности (или от той же самой паранойи) все оставшиеся патроны из магазина в сторону оставшихся беззащитными баллонов, стену рядом с которыми уже начал разъедать огонь, Микк бросился к выходу, со всей дури врезаясь в гущу призванных его изловить людей и продираясь к коридору, по которому можно было добраться до запасного выхода.

Он почти ощущал, как разбуженный огонь идет вслед за ним по трубам, и слышал, как рушится все позади, разрываемое мощным взрывом.

Микк вывернул в нужный ему коридор, на секунду оглядываясь назад и цепляясь взглядом за происходящее позади — и тут же ощутил сильный удар в висок.

Чёрт. Чёрт. Чёрт.

Не нужно было спускать все патроны.

Не нужно было мешкать.

Не нужно было… отпускать малыша от себя.

В голове зазвенело, перед глазами поплыло, но Тики упрямо шёл вперёд, облокотившись боком о раскалённую стену и чувствуя, как рука поглощается жаром.

Он выберется.

Чёрт подери, он выберется отсюда, найдёт Уолкера и выскажет ему всё, что накипело. С самого первого дня накипело. Скажет, что чувство юмора у него совершенно идиотское, что манера постоянно ухмыляться и ехидничать Микка раздражает до желания двинуть в морду, что сталкерить за членом экипажа, буквально шествуя по пятам всё время, недостойно звания капитана и что Тики ужасно не нравится то, что теперь в его лексиконе куча ненужных архаизмов.

А ещё его бесило до дрожи то, что Уолкер постоянно скрывал самое важное. И не говорил об этом. Даже не упоминал.

И, наверное, вот именно эту претензию Тики и выскажет первой.

Нужно было лишь выбраться отсюда. Наплевав на боль в руке, на гул в голове, на муть перед глазами.

Когда до запасного выхода оставалось несколько метров, Микк рухнул без сил — и едко усмехнулся в той самой манере, в какой обычно усмехался его мальчик.

Кажется, сдержать так просто данное Тимоти обещание не удастся.

========== Интермедия V ==========

Аллен закрыл глаза и принялся дышать на счет, бессильно осев на обломок бетонной стены и не зная, куда деть себя от подступающих в глазам слез.

Двое суток. Уже двое суток все члены экипажа неустанно вели раскопки в котловане, в который превратился семейный бункер, и добивали или лечили выживших — в зависимости от того, кто выжил.

Адама Аллен убил лично, своей рукой — еще в главном блоке бункера, буквально за пару минут до грянувшего взрыва перерезав ему сонную артерию и поморщившись от фонтаном брызнувшей в лицо крови. Конечно, не все члены Семьи оставались в бункере постоянно, но Канда доложил, что всех присутствующих — их было семеро — перебили сразу как только увидели. Значит, еще четверо оставались где-то на свободе — в одной из подчиненных лабораторий. Может, где-нибудь на той же Аляске или на территории бывшей Латвии.

Но это было не так уж важно сейчас. Важно было то, что по большей части поиски велись только из-за одного человека, которого так и не нашли.

Без которого Тимоти велел Аллену не возвращаться, потому что без него юноша не вернулся полностью.

Про которого Лави сказал, что тот считает, будто поверивший виноват больше предателя.

Который обещал, что все кончится хорошо, и не вернулся.

Горло жгло подступающим комком, не дающим возможности нормально дышать. Аллен изо всех сил старался успокоиться, уговаривал себя отдохнуть еще немного, прежде чем снова нырнуть в обломки бункера и искатьискатьискать.

Он должен был найти Тики. Хотя бы найти его тело.

Он просто должен. Он не даст ему здесь остаться.

Он должен извиниться перед ним. Потому что себя простить уже невозможно.