Антигония. Роман

Поздно вечером, как раз в день отказа дать нам машину, хозяин обнадежил нас новым предложением. Та самая пара, богема из аристократов, в родовое имение к которой собирались ехать ужинать, но всё откладывали, была готова удружить нам своим стареньким «ситроеном». Если бы не одно «но». Муж, художник, да еще и испанец, рвался с нами на рыбалку. Жаждал, видите ли, приключений. И нам не удавалось К. убедить, что мы как раз хотим поменьше приключений и сложностей, что рыбалка ― дело тонкое и серьезное, по-своему даже интеллектуальное… На следующий день пара обещала приехать к нашим хозяевам на обед. К. предлагал всё обсудить уже в присутствии пары…

Утром же всё опять пришлось перекраивать. Испанец, жаждавший морских приключений, позвонил, чтобы отменить визит ― ожидалась сорокаградусная жара. Ужин пришлось перенести на следующий день…

Как и в прошлое утро, около девяти весь дом собрался на кухне. Рассевшись по своим вчерашним местам, сонная братия передавала друг другу кофейник, чайник с заваркой, чайник с кипятком, масло на блюдце, диетический маргарин, поджаренные в тостере хлебцы, варенье, йогурты, сваренные всмятку яйца, для Рандольфа хозяйка приготовила яичницу с беконом, целую сковороду.

Все наблюдали в окно за Хэддлом. Забыв про завтрак и не взирая на уже припекавшее солнце, он во весь дух резался в бадминтон с соседской девушкой. Легкой прытью та не переставала бросаться за воланчиком, который то и дело отскакивал к окнам. Натренированная, как настоящая спортсменка, она опять и опять делала грациозную подачу. Хэддл, быстро вспотевший, искусно парировал удар, резал ответный.

Позавтракав раньше всех, К. помогал жене обхаживать гостей, приготовил новую порцию кофе, сходил наверх за сигаретами. Курить за столом было наконец разрешено. Подойдя к окну и наблюдая за играющими, он в шутку заметил:

— Ай да Хэддл… За что ни возьмется ― сразу чемпион… Придется его немножко предостеречь. Как бы девчонка не возомнила лишнего. Что потом делать? ― Прикурив сигарету, К. жадно затянулся и добавил: ― По радио опять обещают жуткую жару. Что, если после обеда всем табором на речку? Идея Хэддлова. Кто за ― прошу поднять руку.

Одобряя не столько программу, сколько располагающее к себе балагурство хозяина, гости молча проголосовали за.

— Тогда и обедать лучше пораньше. Не позднее часа. А то опять приедем в самое пекло.

Гости всё одобряли, опять переглядывались, опять сонно глазели в окно, не понимая, куда вдруг запропастились игроки в бадминтон, и через некоторое время все вместе уставились на входную дверь, где появился Хэддл с ракетками и с полной корзиной яблок.

— От соседей… Вам оброк передали, дармоеды! ― бросил Джон, борясь с одышкой; он попросил, чтобы ему налили стакан воды и, вытирая полотенцем мокрую физиономию, ткнул ракеткой во двор: ― Вчера корова отелилась… Бедное создание! Анриетта помогала отцу вытаскивать теленка. Но мать все-таки поранилась.

— Чья мать? Корова? ― удивился Шарли.

— Кто же еще… Каким-то инструментом, ― сказал Хэддл.

— На это надо взглянуть, ― встрепенулся хозяин. ― Если есть желающие составить мне компанию, сбор на улице через пять минут!

Желающих не нашлось. Народ смотрел на балагура с сонным безразличием.

— Да там сейчас одна Анриетта, ― сказал Хэддл, чему-то ухмыляясь. ― Родители уехали… По-моему, к соседям.

— Тогда вечером… когда будут доить, ― сказал К.

— Поразительно, какая бедность, ― вздохнул Хэддл, перебирая в водруженной на стол корзине румяные, пахучие яблоки.

— На ферме?.. Да это еще что! В прошлом году мы с Рандольфом под Нью-Йорком не такое видели, ― веселым тоном заверил хозяин.

— Что правда, то правда. Везде одно и то же… Я пригласил Анриетту на обед, ― сказал Хэддл.

— Правильно сделал… ― К. скользнул по лицу Хэддла вопросительным взглядом. ― Ты расстроен? Из-за коровы? Ну, милый друг… Коровы у нас каждый день телятся, на каждом дворе…

Перед полуднем столбик термометра показывал тридцать пять градусов в тени. Находиться на улице продолжительное время было невозможно, и хозяева предложили обедать на кухне, под старыми каменными сводами, жара здесь чувствовалась не так сильно.

Обед был накрыт легкий, на этот раз без мясного, состоявший из одних салатов, холодных дынь, сыра и охлажденного розового вина, день назад купленного в розлив. Вино все и расхваливали. Приятно было держать в руках ледяные, запотевшие бокалы. Несмотря на настойчивые рекомендации хозяина вином не увлекаться ― на жаре могло потом разморить, ― уже через четверть часа после начала застолья ему пришлось принести на стол третий полный графин вина.