Антиклассика. Легкий путеводитель по напряженному миру классической музыки

«Величайшие из скрипок, – сказал он мне, – с прекрасной историей и в хорошем состоянии стоят больше 20 миллионов долларов. Иногда цены доходят до 25 миллионов, но это встречается редко. Страдивари “Золотого периода” [скрипки, созданные между 1700 и 1725 годами] стоят 12 миллионов и выше, только если они не были повреждены или какие-то части не были заменены. Нормальные Страдивари поздних периодов стоят 10–12 миллионов, но их цена может упасть и до трех, если какие-то части отсутствуют или инструменты повреждены».

Страдивари и del Gesù – самые известные и дорогие инструменты, названные именами своих создателей, Антонио Страдивари и Джузеппе Гварнери (последний родился в семье скрипичных мастеров, и, поскольку в этой семье есть еще один Джузеппе Гварнери, этого называют Гварнери дель Джезу – по священному имени Христа и лилейному кресту, который можно найти на его инструментах после 1731 года). Есть и другие мастера, чьи инструменты очень востребованы и высоко ценятся, но на их ценниках обычно меньше нулей.

Количество нулей

«Но почему эти инструменты такие дорогие?» – спросите вы.

Такой вопрос часто возникает в кругах струнных музыкантов. Обычно его задают риторически, всхлипывая и падая на колени, с руками, поднятыми к небу.

Трагично, что del Gésu и Страдивари стоят столько же, сколько маленькие люксовые самолеты, когда большинство музыкантов предпочтут спрятаться в багажном отделении коммерческой авиакомпании Б-класса, чем заплатить за билет[90]. Только горстка музыкантов (и под «горсткой» я имею в виду двоих) могут позволить себе лишь самую дешевую модель этих компаний. Остальные либо проведут свою жизнь, так и не дотронувшись до легенды, либо найдут себе милостивого спонсора, который сможет отобрать их награду в любой момент.

Я знаю, что потратила много времени, чтобы убедить вас, что классический жанр – для всех, но этот аспект классики не подходит примерно никому.

С другой стороны, в прошлом мне посчастливилось играть и на Страдивари, и на del Gésu. Я чувствовала их гладкое, изношенное дерево, историю и магию, которую они излучают, и я не могу сказать, что они не заслуживают того уважения и престижа – да и ценника, – которых удостоены.

Но какие факторы определяют эти ценники?

Когда я была маленькой, я предполагала, что ценность инструмента зависела только от его звучания. В конце концов, смысл скрипки в том, чтобы на ней играть. Но этот вопрос куда сложнее, а звучание – штука субъективная.

Когда Флориан оценивает скрипку, он исходит из набора весомых критериев. Звучание – только часть этого уравнения.

«Страдивари, – говорит он, – это 10 из 10. Она полностью соответствует всем критериям».

Когда я спросила про del Gesù, он ответил: «Del Gesù – не идеальная десятка, но они – исключение. Del Gesù может не соответствовать всем критериям так, как Страдивари, их красота и мастерство могут быть менее безупречными и изысканными, но они все равно идут наравне со Страдивари, потому что звучание del Gesù прекрасно. Оно и грубое, и плавное, и текучее».

Флориан описывает Страдивари как инструмент с «золотым звучанием», в то время как звучание del Gesù называет «грубым ревом». Не уверена, что выбрала бы слово «грубый». Грубость, которую он имеет в виду – это такая грубость, которую можно увидеть под микроскопом, рассматривая гладкую, отполированную поверхность медного котелка. Но Флориан настолько близко работает с этими инструментами, что отличия, скорее всего, становятся для него более значительными. В любом случае я полностью согласна, что del Gesù обладает определенной силой и глубиной характера, и на самом деле я предпочитаю его скрипки лоску Страдивари[91]. Можно сказать, что Страдивари – это Rolls-Royce, а del Gesù больше похож на Bugatti[92].

Тона лучших по звучанию скрипок Страдивари и del Gesù несопоставимы. Но могу ли я сказать, что они стоят на миллионы и миллионы больше скрипок Джованни Баттиста Гваданини? Или на миллионы, миллионы и миллионы больше, чем звучание моей Вильом? Сложно ответить. Хилари Хан, феноменальная знаменитая скрипачка, сказала бы, что нет. Она известна тем, что предпочитает свою Вильом старым итальянским инструментам. И… Ну, как бы… Я люблю свою Вильом – ласково я называю ее J. B., – но я даже не колебалась, заперев ее в шкафу на полгода, когда Джульярд одолжил мне Страдивари.

Многие музыканты предпочитают звучание и вид современных инструментов. Кстати, Флориан однажды принимал участие в показательном сравнении современных инструментов и нескольких Страдивари, del Gesù и Гваданини (слушатели, сидя в бальном зале отеля, голосовали за лучшие) – и современные инструменты победили с небольшим опережением. Флориан считает, что акустика бального зала (и тот факт, что музыканты играли перед шторой) пошли на пользу звучанию современных мастеров. Это любопытный результат: он подчеркивает влияние других факторов на оценку инструмента. Перечислю эти факторы.

ВОЗРАСТ