Как только скрипка оказалась в новостях, воры осознали свою ошибку и припрятали инструмент. Они умудрились спрятать украденное на три года, но им самим удалось скрыться только на четыре недели, затем они были арестованы.
Видите, что я имею в виду?
Испорченных жизней в вышеупомянутых кражах: 7+.
Заработанных денег: 0.
Но вы, конечно, поступайте, как считаете нужным.
Я бы сказала, что в истории больше примеров украденных скрипок, чем скрипок, которые были украдены и проданы, но чтобы так сделать, пришлось бы проигнорировать десятки творений Страдивари, del Gesù, Амати и другие ценные инструменты, украденные нацистами во время холокоста. На рынке они появились до того, как их законные владельцы (или наследники) могли на них претендовать.
Sonderstab Musik, подразделение гитлеровской M-Aktion, отслеживало лучшие инструменты «евреев, масонов и подобных идеологических противников национал-социализма»[97]
по Германии и оккупированным территориям и привозило их в Берлин, где после войны они должны были служить студентам университета в австрийском Линце, который Гитлер планировал основать.В последние годы были приложены всевозможные усилия, чтобы вернуть эти инструменты – или их денежные эквиваленты – жертвам нацистского режима, но процесс осложняется неполными, неточными и иногда несуществующими документами, что было типично до войны. Только
Тот раз, когда я почти сорвала куш
Мне всегда хотелось обнаружить Страдивари или del Gesù (или любой другой ценный инструмент) на старом пыльном чердаке или в украшенном паутиной подвале. Недостаточно сильно, чтобы действительно подняться на старый пыльный чердак или спуститься в паучий подвал, но достаточно, чтобы фантазировать об этом, отключаясь под
Представьте себе мою радость, когда несколько лет назад мой свекр, который собирает всевозможные безделушки сомнительного происхождения, оказался у меня на пороге с той же мечтой и тремя потрепанными скрипками. Я до сих пор не представляю, где он их взял (мы со Штефаном решили, что лучше не спрашивать). Я сразу поняла, что одна из скрипок была пустой тратой времени. Это была конвейерная работа, которая, казалось, сделана из расплавленных апельсиновых леденцов. Вторая выглядела менее откровенно штампованной, но кто-то пробил дыру в одном из ребер, и на скрипке не было ни одного маркера, которые у меня ассоциируются с инструментами концертного уровня (как изменения в лакировке или налет, который появляется от ежедневных шестичасовых репетиций). Третья скрипка меня заинтересовала. Ярлык внутри инструмента был неразборчивым (это не страшно, так как ярлыкам не всегда можно доверять), но задняя дека была очень привлекательной, с прекрасным пятном, переливавшимся от светло-золотого (в местах, где скрипка потерлась) до насыщенно-красного, и пестрым завитком. На ней даже можно было играть, и звучала она блестяще. Конечно, я не думала, что она стоит целое состояние, но она могла стоить несколько тысяч. Может быть, даже десять тысяч, если бы нам повезло. И, наверное, очень маленькая часть меня надеялась, что она стоит миллион долларов.
Однако оказалось, что она была абсолютно никудышной. Именно поэтому, работая над этой главой, я обратилась за помощью к Карлосу и Флориану.
Глава 6
Добро пожаловать в джульярдскую тюрьму!
Вся правда о соперничестве в классической музыке
Согласно бесчисленным тредам на Reddit, историям NPR и статьям
Я выросла на этих историях. Все выросли на них. И точно так же, как мой ребенок после просмотра «Один дома» проводит большую часть своей жизни, раздумывая над тем, как остановить «плохих парней» от проникновения в наш дом (например, оставляя использованные подгузники своего брата на каждой точке входа), я провела большую часть своей юности, готовясь к различным уловкам, которыми мои будущие одноклассники по Джульярду будут пытаться меня мучить. (Яд? Легко. Я буду пить воду только в запечатанных бутылках. Снайпер? Буду ходить зигзагом. Падение фортепиано? Я спланирую все так, чтобы разговаривать с людьми только в помещении или очень близко к бордюру.)