Антология исследований культуры. Символическое поле культуры

В действительности очень мало известно об органической основе символической способности: мы почти ничего не знаем о нейрологии «символизации». И похоже, что очень немногие ученые – анатомы, неврологи или физические антропологи – интересуются данным предметом. В самом деле, некоторые, видимо, даже не осведомлены о существовании подобной проблемы. Однако долг и задача объяснения нервной основы «символизации» не входят в сферу деятельности социолога или культурного антрополога. Напротив, ему надлежит тщательно исключать их из нее как не соответствующие его проблемам и интересам; столкновение с ними привело бы его только к поражению. Для социолога или культурного антрополога достаточно принять как данность ту способность пользоваться символами, которой обладает только человек. На употребление, какое он находит этому факту, ни в коей мере не влияет неспособность его самого или анатома описать символический процесс в нейрологических терминах. Однако для представителей общественных наук полезно ознакомиться с тем немногим, что неврологи и анатомы действительно знают о структурной основе символизации. Дадим поэтому здесь краткий обзор соответствующих главных фактов.

Анатомы долго не могли обнаружить, почему люди могут использовать символы, а обезьяны нет. Насколько известно, единственное различие между мозгом человека и мозгом обезьяны – количественное: «…у человека нет никаких новых мозговых клеток или межклеточных связей», – как отметил А.Дж. Карлсон. Равным образом человек как существо, отличное от прочих животных, не обладает каким-либо специализированным «символическим механизмом». Так называемые речевые участки мозга не следует отождествлять с символизированием. Представление о том, что символизация тождественна способности издавать артикулируемые звуки или зависима от нее, не является чем-то необычным. Так, Л.Л. Бернар перечисляет как «четвертое великое органическое качество человека… его голосовой аппарат… характерный только для него одного». Однако эта концепция ошибочна. Большие обезьяны имеют механизм, необходимый для произведения артикулируемых звуков. «На первый взгляд, твердо установлено, – пишут P.M. и А.В. Йеркс в книге "Большие обезьяны", – что моторный механизм голоса у этой обезьяны [шимпанзе] пригоден не только для произведения значительного разнообразия звуков, но также для определенных артикуляций, сходных с человеческими». Физический антрополог Е.А. Хутон также утверждает, что «все человекообразные обезьяны снабжены такими голосовыми и мышечными приспособлениями, что могли бы иметь артикулированную речь, обладай они достаточным интеллектом». Более того, как уже давно указывали Декарт и Локк, есть птицы, которые действительно произносят артикулируемые звуки, воспроизводящие звуки человеческой речи, но которые, конечно, совершенно неспособны к символизации. «Речевые участки» мозга – просто участки, связанные с мышцами языка, с гортанью и т. д. Но, как мы знаем, символизация не ограничивается использованием этих органов. Можно образовывать символы с помощью любой части тела, которой человек в состоянии двигать по своей воле⁹.

Конечно, символическая способность возникла в естественном процессе органической эволюции. Мы также имеем основания полагать, что средоточие, если не местопребывание, этой способности находится в мозге, в особенности в лобной доле. Человеческий мозг как абсолютно, так и относительно гораздо больше мозга обезьяны. Мозг среднего взрослого мужчины составляет около 1500 см³ в размере; мозг гориллы редко превышает 500 см³. Соответственно, человеческий мозг весит около 1/50 общего веса тела, в то время как вес мозга гориллы колеблется между 1/150 и 1/200 частью от общего веса¹⁰. При этом лобная доля у человека особенно велика в сравнении с обезьяньей. Ныне мы знаем, что во многих случаях количественные изменения ведут к качественным различиям. Вода преобразуется в пар дополнительным количеством тепла. Дополнительные сила и скорость отрывают выруливающий аэроплан от земли и преобразуют наземное движение в полет. Различие между древесным и пшеничным спиртом есть качественное выражение количественного различия в пропорциях углерода и водорода. Таким образом, заметное увеличение объема мозга у человека должно привести к появлению новой разновидности функции.

VI

Вся культура (цивилизация) находится в зависимости от символа. Именно использование способности к символизации и привело к возникновению культуры, и именно использование символов делает возможным непрерывное сохранение культуры. Без символа не было бы культуры, а человек был бы просто животным, а не человеческим существом.

Артикулируемая речь – важнейшая форма символического выражения. Но если устранить из культуры речь, что останется? Посмотрим.