Антология исследований культуры. Символическое поле культуры

Существует четыре возможных типа объяснений каждого данного элемента сходства между двумя языками как по форме, так и по значению. Два из этих четырех объяснений – случайность и символизм – не имеют отношения к историческим связям, в отличие от двух других – родства языков и заимствования. Эти четыре источника сходства имеют параллели и в неязыковых аспектах культуры. Родственная связь соответствует внутренней эволюции, заимствование – диффузии, случайность – конвергенции, вызванной ограниченностью набора возможностей (как в случае некоторых художественных приемов), а символизм – конвергенции, основанной на сходстве функций.

До сих пор речь не шла о межъязыковом сходстве форм, соответствующих различным значениям, и значений, выражаемых различными формами. Я считаю, что следует решительно исключить такие черты сходства из рассмотрения как несущественные для установления генетической взаимосвязи. Они практически всегда объясняются конвергенцией или заимствованием. Форма без функции (например, наличие систем тональности или гармонии гласных в двух языках) или функция без формы (например, наличие в двух языках родовых морфем, выраженных различными формальными средствами) часто используются в качестве существенных факторов для установления взаимосвязи – иногда как единственный критерий (например, в определении хамитской семьи у Майнхофа), иногда в сочетании с другими. Предпочтение совпадений значения без соответствующего звукового сходства иногда основывается на метафизических предпосылках о превосходстве формы над материей (Kroeber, 1913).

Сходство одних значений часто объясняется конвергенцией, вызванной ограниченностью набора возможностей. Важные всеобщие аспекты человеческого опыта, – такие, как категория числа, система классификации существительных по роду и одушевленности или глаголов по времени и виду, – имеют тенденцию возникать независимо в самых отдаленных областях мира и никогда не могут служить свидетельством исторической связи. Появление двойственного числа в языке яна (Калифорния), древнегреческом и полинезийских языках – очевидный результат конвергенции. Иногда семантическое сходство, не сопровождаемое сходством формальных средств выражения, имеет место в соседних языках общего или различного происхождения. В этих случаях мы имеем лингвистическую аналогию концепции «стимульной диффузии» Крёбера – на самом деле, чрезвычайно яркий пример этого процесса. Языки племен или народов, находящихся в постоянном культурном контакте и образующих культурную общность, часто приобретают много таких общих семантических черт за счет механизма диффузии. Этот процесс может дойти до точки, когда оказывается возможным почти дословно переводить с одного языка на другой. Однако, так как изменения культурной ситуации отражаются исключительно на семантическом аспекте языка и это семантическое сходство охватывает смежные географические территории, эти различия, как бы далеко они ни заходили, явно имеют вторичный характер. Помимо вероятностных соображений, об этом есть много эмпирических свидетельств в регионах, история которых документирована. Общие черты различных балканских языков, представляющие собой одну из отличительных особенностей Балкан как культурного ареала, в целом относятся к семантике, тогда как фонемические средства выражения при этом различаются. Так, в румынском, сербском и греческом языках будущее время выражается вспомогательным глаголом, означающим «желать», за которым следует инфинитив, но в румынском языке эта форма имеет вид voiu + гл., в сербском – си + гл., а в греческом – tha + гл. Известно, что все эти формы появились сравнительно недавно по историческим меркам, и их сходство не связано с более отдаленными индоевропейскими генетическими связями, общими для всех этих языков. Приблизительно такие же аргументы можно применить к сходству форм в отрыве от значений. Число возможных фонемических систем ограничено. Например, такие исторически не связанные языки, как хауса в Западной Африке, классическая латынь и язык пенутских йокутов, имеют одинаковую систему из пяти гласных с двумя значимыми вариациями длительности (а, а^•, е, е^•, i, i^•, о, о^•, и, и^•). Некоторые элементы сходства формы, но не значения вызываются влиянием одного языка на другой, как, например, щелкающие звуки в языке зулу, заимствованные из койсанских языков. Как правило, если родственные языки были изолированы друг от друга в течение значительного времени, мы ожидаем и действительно находим существенные различия, как между их звуковыми системами, так и в том, что касается семантики, вызванные накоплением случайных изменений и различием культурного окружения, в котором жили их носители. Слишком большое сходство в таких случаях вызывает подозрения.