Антология исследований культуры. Символическое поле культуры

При обсуждении этого вопроса я ограничусь несколькими довольно поверхностными замечаниями, поскольку незнаком с лингвистическими данными из этого региона. Однако даже беглый анализ пресловутых «спорных» случаев, таких, как проблемы атабаскского, тлинкитского и хайда, а также алгонкинского и языков уийот и юрок, показывают, что эти родственные связи являются не очень отдаленными и, действительно, очевидны при рассмотрении. Даже значительно более крупная макропенутская группировка представляется вполне допустимой без более глубоких исследований и привлечения дополнительного материала. Разница между пенутскими языками Орегона и Калифорнии сравнима с существующей между любыми двумя подразделениями восточно-суданской семьи в Африке. Статус алгонкино-мосанских языков и хока-сиу а также положение зуни (который сам Сепир включил в ацтеко-таноанскую семью только предположительно) представляются мне наиболее сомнительными моментами в шестичленной классификации Сепира. Существование группы залива, как ее недавно определил Хаас, в составе языков туниканского, начес, муског и тимукуа представляется бесспорным, так же, как родство коахуильтекских языков и с группой залива, и с языками хока в Калифорнии в составе единого комплекса. Аналогично, как указал Сепир, юки, вероятно, – не более чем несколько обособленный язык из группы калифорнийских хока. Связь сиу-ючи и ирокезско-каддойских с этими языками возможна, но далеко не очевидна с первого взгляда. Внутри алгонкино-мосанской семьи представляется несомненной связь салиш-чемакуа-уакашан, так же, как и алгонкинских языков с языками беотук, уийот и юрок (беотук вполне может быть одним из алгонкинских языков). С другой стороны, отношение этих групп друг к другу и к кутенаи требует дальнейшего исследования. Внутри ацтеко-таноанской группы ясно, что киова близок к таноанскому и что киова-таноанские языки родственны юто-ацтекским, как показано Трэджером и Уорфом. Положение зуни, как отмечалось выше, очень сомнительно.

4. Язык и историческая реконструкция

Этнологи справедливо заинтересованы в исследованиях по сравнительной лингвистике – не столько ради нее как таковой, сколько из-за света, который она проливает на другие аспекты истории культуры. Любая дискуссия на эту тему неизбежно основывается на классическом исследовании Сепира в его статье «Временная перспектива в культуре аборигенов Америки» (Time Perspective in Aboriginal American Culture). При всей краткости этой работы, она удивительно закончена, и к ней хотелось бы добавить лишь немногое, несмотря на то, что прошло уже столько времени. Единственное важнейшее замечание, которое можно было бы сделать, – это то, что, хотя данная работа заложила адекватный (в существенных чертах) базис для исследований в этой области, для действительного применения ее принципов до сих пор было сделано сравнительно мало. Проблемы, о которых идет речь, относятся к наиболее сложным в том, что касается научного сотрудничества, и решить их нелегко. С одной стороны, лингвистические данные зачастую неправильно используются этнологами, иногда склонными применять их механически, не понимая соответствующих лингвистических методов даже на элементарном уровне. С другой стороны, лингвист часто не очень интересуется проблемами истории культуры, а современная тенденция к сосредоточению на проблемах описания лингвистической структуры уводит его еще дальше от обычной тематики археологов и исторически ориентированных историков. Возможно, оптимальным решением было бы создание промежуточной науки, этнолингвистики, которая занималась бы чрезвычайно важными междисциплинарными проблемами, как синхронистическими, так и историческими, лежащими между признанными областями этнологии и лингвистики.

Наиболее важное и многообещающее современное достижение в этой области – возможность установления хотя бы приблизительной хронологии лингвистических событий вместо относительных датировок классической исторической лингвистики. Этот метод, известный как глоттохронология и разработанный главным образом Свадешем и Лисом, основан на предположении, что скорость изменения состава базисной лексики относительно постоянна. Хронологическая временна́я шкала строится путем сравнения лексики одних и тех же языков в различные периоды времени в регионах, история которых документирована. Полученные к настоящему времени результаты показывают, что в среднем за тысячелетие сохраняется 81 % базисной лексики. Таким образом, сравнивая два родственных языка, на которых не существует более ранних письменных документов, можно получить приблизительную дату обособления этих двух форм речи, исходя из процентной доли различий в их базисной лексике.

Если соединить с этим методом последовательное применение идеи Сепира об определении вероятного центра происхождения группы языков как центра тяжести, вычисленного исходя из распространения генетических подгрупп, станет возможным метод исторической реконструкции, превосходящий все прежние способы использования лингвистических данных для этой цели.