11
Шнейрла противопоставляет «психосоциальный» уровень адаптации, существующий в человеческих обществах, «биосоциальному» уровню, свойственному сообществам насекомых. «Индивидуальная способность к научению у насекомых, сколь бы стереотип ной и ситуационно-ограниченной она ни была, играет подчиненную (вспомогательную) роль в индивидуальной социализации и демонстрирует свою наибольшую сложность в акте поиска продовольствия (т. е. поиске его вне гнезда). Различные индивиды вносят репродуктивный или продовольственный вклад в благосостояние колонии, и индивидуальное научение никогда не приводит к устойчивым изменениям в стандартном видовом образце. Общество биосоциально в том смысле, что оно есть совокупный результат соединения индивидуальных биологических характеристик, довлеющих над групповым поведением.Человеческие общества, напротив, можно назвать психосоциальными в том смысле, что в них доминируют культурные процессы, которые являют собою кумулятивные и негенетически передаваемые результаты опыта и научения, которые переменным образом взаимодействуют под влиянием человеческих потребностей и желаний с процедурами труда или конфликта, размышления или рутины».
12
Аберле, Коэнидругие(1950,р. 101) определяют общество как «группу людей, сообща участвующих в некоторой самодостаточной системе действия, способной существовать дольше, нежели протяженность жизни индивида, при том что пополнение состава группы по крайней мере частично осуществляется за счет полового размножения ее членов». В качестве функциональных предпосылок существования общества – т. е. того, что должно быть сделано, а не того, как это должно быть сделано, – авторы перечисляют следующие условия: (а) обеспечение адекватной связи со средой и сексуального рекрутирования членов группы, (б) ролевая дифференциация и распределение ролей, (в) коммуникация, (г) общая когнитивная ориентация, (д) общепринятый артикулированный набор целей, (е) нормативная регуляция средств, (ж) регуляция аффективного самовыражения, (з) социализация, (и) действенный контроль над разрушительными формами поведения.Хотя это прямо и не касается эксплицитных связей между обществом, культурой и личностной структурой, на мой взгляд, очевидно, что здесь в ответе на вопрос «Как связываются друг с другом эти функциональные предпосылки?» необходимо присутствует допущение, что индивидуальные члены общества должны быть психологически структурированы таким способом, который будет поддерживать социокультурную систему и в то же время обеспечивать удовлетворительное личное приспособление к жизни.
13
См.: Parsons and Sliils (1951), где говорится о роли как элементе социальных систем. Х.С Дженнингс, обсуждая отличительные свойства социальной организации у животных, стоящих ниже уровня человека, пишет: «… социальная организация существует лишь при условии, что индивиды играют разные функциональные роли» (1942, р. 105).14
См. работу Маргарет Мид (1951), где приводится «исследование того, каким образом в человеческих культурах ритмы человеческого развития упорядочиваются в соответствии с определенными образцами (are patterned)». Определяются три области исследования:«(1) природа процесса человеческого развития, (2) степень индивидуальности, присутствующая в процессе человеческого развития, и (3) способ, посредством которого эти процессы – человеческие вообще и идиосинкратические – взаимно переплетаются в процессе обучения тому, как быть человеком в данной культуре» (р. 14).
15
Удивительно красочное описание шимпанзе Вики, которую взяли к себе в дом и воспитали д-р Хейс и миссис Хейс (см.: Hayes, 1951), драматически показывает, как действовали врожденные психобиологические ограничения, присущие шимпанзе, в оптимальных условиях систематической мотивации, проводившейся с младенческого возраста и нацеленной на развитие у шимпанзе всех ее потенциальных способностей с целью последующего ее сравнения с детьми, воспитываемыми в аналогичных обстоятельствах. Спектр подражательных реакций шимпанзе во всех сферах, за исключением языка, никогда более не демонстрировался так ярко. За три года Вики стала «социализированной» в человеческом смысле слова; ее реакции стали надлежащим образом приспособленными к культурно определенным ситуациям; даже ее привычки питания не были «свободны от культуры»; она стала «носителем» культуры – но и не более того.16
Hallowell (1950a, р. 165–166). Ср.: Cassirer (1944). Ниссен (1951) рассматривает символизацию в филогенетической перспективе, как некую новую инструментальность, имеющую особую значимость для человеческого примата.