17
Дьюи (1917) обратил внимание на одну мысль Габриэля Тарда, с его точки зрения очень плодотворную и намного опередившую свое время. Это, пишет Дьюи, была идея о том, что «все психологические явления можно разделить на физиологические и социальные, и если элементарное ощущение и аппетит мы относим к первой категории, то все остающееся после этого от нашей душевной жизни – наши верования, идеи и желания – попадает в ведение социальной психологии». Последние достижения, про должает Дьюи, дали «неожиданное подтверждение открытию Тарда, что нечто, называемое нами „разумом“, по существу означает работу определенных представлений и желаний и что в конкретном своем проявлении – а лишь в этом смысле и можно говорить о существовании разума – они суть функции ассоциированного поведения, которые изменяются вместе со структурой и деятельностью социальных групп». Таким образом, «разум» рассматривается не как «заранее данная и готовая вещь», а как «ре организация прирожденных деятельностей в процессе их осуществления в данной среде. Это не данность, а процесс формирования, становящийся продуктом и причиной только тогда, когда он уже завершен. Стало быть, в теоретическом плане возможно, чтобы реорганизация прирожденных деятельностей, конституирующая разум, происходила в ходе их выполнения в чисто физической среде. Эмпирически, однако, это совершенно невероятно. Если принять во внимание, что у младенца организация врожденных деятельностей в интеллект зависит от присутствия других людей, от его участия в совместных деятельностях и от языка, то становится очевидным, что разум, способный развиться в процессе функционирования врожденного оснащения в несоциальной среде, есть разум идиотического порядка, и практически, если уж не теоретически, им можно пренебречь». То, что Дьюи не пользуется ни термином «культура», ни термином «личность», делает ясность его суждений в высшей степени интересной и значимой в исторической перспективе.18
См.: Mullahy (1948), где излагаются психоаналитические теории личности и приводится соответствующая литература. Ср.: Bronfenbrenner (1951), а также материалы Симпозиума по теоретическим моделям и теории личности в Journal of Personality. Vol. XX. № 1 (1951); в этом симпозиуме участвовали главным образом психологи.19
Простую схему, представляющую мотивы, установки и т. д. в качестве промежуточных переменных, можно найти в работе Ньюкомба (1950, р. 31). Э. Ч. Толмен предлагает модель, в которой промежуточные переменные образуют конструкт, имеющий ключевое значение в работе Парсонсаи Шилза (1951, часть 3).20
Здесь можно бы было поставить и слово «культурной».21
Хотя применяемая терминология несколько варьировала как с точки зрения семантического содержания, так и в языковом выражении, в центр внимания выносились аналогичные явления; например, в том, что определялось как «базисная структура личности» (Kardiner, 1939, 1945а), «модальная структура личности» (Du Bois, 1944), «общественные аспекты личности» (Kluckhohn, Mowrer, 1944), «социальный характер» (Fromm, 1941) и «национальный характер» (см. обзор литературы: Клайнберга, 1950). Ср. таблицу «не которых понятий этоса», составленную Хонигманом (1949, Приложение В, р. 357–359).22
1951, р. 521–522. Э.Е. Эриксон, изучивший под углом зрения воспитания детей мате риал о народности юрок, разработал несколько иную интерпретацию ее культуры.23
См. критические замечания у Орланского (1949).24
Весьма показательный пример, в котором ясно сформулированы принятая концептуальная схема соотнесения и используемая гипотеза, предлагается работой Дюбуа (1944).25
См.: Blake, Ramsey (1951). Хильгард посвятил этой теме главу «Роль обучения в восприятии»; Брунер обсуждает «Динамику личности и процесс восприятия»; у Миллера исследуются «Бессознательные процессы и восприятие»; и т. д.26
Это никоим образом не предполагает «абсолютного» релятивизма в восприятии. При знание этого факта всего лишь помогает определить реальную проблему. Полностью релятивистская гипотеза была бы столь же неадекватной, сколь и чисто абсолютистская (см.: Gibson, 1950a).27
См.: Hallowell (1951a); в книге Блейкаи Рамсея (1951) имеется близкая по теме глава, написанная Деннисом.28
Левин (1948) отмечал, что «эксперименты, в которых исследовались память и групповое давление на индивида, показывают, что то, что существует для индивида в качестве „реальности“, определяется в значительной степени тем, что социально принимается как реальность. Это верно даже тогда, когда речь идет о физическом факте: для обита теля южных морей мир может быть плоским; для европейца он круглый. Следовательно, „реальность“ – не абсолют. Она отличается в зависимости от группы, к которой при надлежит индивид.