Антоний и Клеопатра

Сразу после письма Поллиона они двинулись к Патрам в устье Коринфского залива на западе Греции. К этому времени вся армия и флот прибыли в Адриатику, обогнув самый западный полуостров Пелопоннес.

Даже притом что несколько сотен галер были оставлены для охраны Метоны, Коркиры и других стратегически важных островов, главный флот состоял из четырехсот восьмидесяти массивных квинквирем. Эти громады – по восемь человек на весло в трех рядах с каждого борта – имели палубы и носы-тараны из цельной бронзы и дуба, а их корпус был усилен поясом из обитых железом брусьев, скрепленных железными скобами, который служил защитой от ударов тарана. В длину корабли были двести футов, в ширину пятьдесят футов, возвышались над водой на десять футов в середине и на двадцать пять футов у кормы и у носа. На каждом было четыреста восемьдесят человек экипажа и сто пятьдесят морских пехотинцев плюс еще высокие башни с артиллерией. Все это делало их неприступными – ценное качество при защите. Но у них был очень медленный ход, а это не годилось для атаки. Флагман Антония «Антония» был еще больше. Шестьдесят кораблей Клеопатры имели такие же размеры и форму, но остальные шестьдесят были просторными триремами с четырьмя гребцами на весло в трех рядах с каждого борта. Они могли плыть с большой скоростью, особенно под парусами. Ее флагман «Цезарион», изящно украшенный и позолоченный, был быстроходным и подходил скорее для бегства, чем для сражения.

Когда все было готово, Антоний успокоился и начал отдавать приказы столь расплывчатые, что детали приходилось додумывать легатам, среди которых были и превосходные командиры, и посредственности, и вовсе безнадежные.

Он поставил свой корабль между островом Коркира и Мефоной, портом на Пелопоннесе севернее мыса Акритас. Богуд из Мавретании, убежавший от своего брата, был назначен командовать Мефоной, а другой крупной базой на острове Левкада командовал Гай Сосий. Даже в Киренаике находился гарнизон. Луций Пинарий Скарп, внучатый племянник божественного Юлия, имел там флот и четыре легиона. Это было необходимо для охраны грузов зерна и продовольствия из Египта. Огромные запасы продовольствия имелись на Самосе, в Эфесе и во многих портах на восточном побережье Греции.

Антоний решил поступиться западной частью Македонии и северной – Эпира. Пытаться удержать их значило бы растянуть фронт и уменьшить плотность войска и кораблей, поэтому пусть они достанутся Октавиану вместе с Эгнатиевой дорогой. Ужас перед чрезмерно длинным фронтом был так велик, что Антоний даже покинул Коркиру. Его основной базой был Амбракийский залив, большой, почти закрытый водоем с узким извилистым входом шириной в милю. Южный выступ возле входа в залив носил название мыс Акций, и здесь Антоний поставил свой лагерь. Легионы и вспомогательные войска расположились веером на много миль вокруг него на болотистых, нездоровых землях, где лютовали москиты. Хотя армия пробыла в лагере недолго, положение складывалось отчаянное. Началась настоящая эпидемия пневмоний и малярии, даже самые стойкие простужались, к тому же заканчивалось продовольствие.

У Антония было плохо налажено продовольственное снабжение, и все советы Клеопатры, направленные на то, чтобы выправить ситуацию, или игнорировались, или саботировались. Не то чтобы она или Антоний не позаботились о запасах, просто они были уверены, что правильнее хранить продовольствие на восточном побережье: Октавиану придется обогнуть Пелопоннес, чтобы добраться до зерна. Но они не приняли в расчет высокий, неровный, труднопроходимый горный хребет, протянувшийся от Македонии до Коринфского залива и отделявший восточную часть Греции от западной. Настоящих дорог там не было, разве что тропы.

Публий Канидий единственный среди легатов видел настоятельную необходимость доставить бо́льшую часть запасов зерна и других продуктов на кораблях вокруг Пелопоннеса, но заупрямившемуся Антонию понадобилось много дней, чтобы дать согласие отправить корабли на восток. А на это требовалось время.

Оказалось, что времени-то у них и нет. Было общеизвестно, что в конце зимы и начале весны преимущество имеют те, кто находится на восточной стороне Адриатического моря, поэтому никто в палатке Антония не верил, что Октавиан и его армия смогут пересечь Адриатику до лета. Но в этом году все водяные боги, от Нептуна до морских лар, встали на сторону Октавиана. Дули сильные западные ветры, что было необычно в это время года. Это означало, что для Октавиана ветер будет попутный и волна попутная, а для Антония ветер будет встречный и волна встречная. Антоний был бессилен. Он не мог помешать Октавиану плыть или высаживаться, где тот пожелает.