Анжелика Балабанова pro & contra известных личностей

– Конечно! Я посмею!

И вышел к амвону.

Но прежде чем выступать, он попросил кого-нибудь передать ему на время часы. Положил их перед собой. Делая драматические паузы после каждого слова, провозгласил: «Я даю богу пять минут, чтобы поразил меня насмерть. Если он не накажет меня за это время, его нет, он не существует».

Все обмерли, считая секунды. А он вещал:

– Религия безнравственна! Она является физическим заболеванием. Верующие люди ненормальны! Излечите себя! Беритесь за дело! Гоните в шею всех эксплуататоров! Забирайте себе собственность, нажитую вашим трудом! Объединяйтесь в борьбе за свою свободу!..

Время вышло. Он вернул часы. Аудитория проводила его молча.

Бену понравился произведённый эффект. Ему внимали, он стоял выше других, смотрел на толпу сверху вниз. Это было главным. Муссолини поехал по разным городам с антиклерикальными лекциями. А к приезду Анжелики собрал свои выступления и издал брошюру под названием «Бога нет». Своё предисловие к брошюре Бенито закончил словами: «Верующие, Антихрист родился!».

Вернувшись, Анжелика попыталась поговорить с ним на эту тему:

– Стоит ли социал-демократу добиваться известности таком путём? Разве привлечь к себе внимание – это главное в нашей работе?

Друг её отвечал с легким пренебрежением:

– Я политик, и жаль, если кто-то не видит этого. А для политика самое важное – чтобы о нём говорили. Что угодно, пусть делают замечания, пусть критикуют – лишь бы говорили. Значит, его заметили как личность. Если перестанут говорить – это хуже некролога…

Да, Муссолини, бесспорно, заметили. Очень скоро ему запретили появляться в италоговорящих кантонах, а потом правительство Швейцарии распорядилось вообще выдворить его из страны как нарушителя спокойствия. Наверное, это было ошибкой. Потому что радикалы подняли целую кампанию в его защиту, а депутат от социалистов осудил решение правительства на Большом совете в Женеве. Все итальянские газеты опубликовали вопрос из его выступления:

– Хочу всех спросить: должна ли Швейцария, историей проверенное убежище для политических изгнанников и дезертиров, вернуть простого беженца Муссолини тираническому режиму, от которого он бежал?

Бенито мгновенно стал знаменитым. Как и мечтал. Выслан был не в Италию, а в Австрию. Оттуда не прекращал писать статьи для «Аванти!». Не прошло и года, как королевский указ гарантировал уклонистам амнистию. Его встречали в Швейцарии как триумфатора.

Анжелике уже сложно было скрывать свои отношения с такой неординарной личностью. Ленин позже сам высказался:

– Муссолини – это смелый человек и прекрасный лидер. Жаль, что упустили его. Он привел бы итальянских коммунистов к победе…

Да, наверное, привёл бы. Но – «в кузнице не было гвоздя». Лидер, да не коммунистов. Впрочем, фашистом он станет намного позже. А сейчас запланировал написать монографию по истории философии, чем немало позабавил окружающих, потому что получалось мало, а злился он много.

– Я открыл в ресторане меню – чуть с ума не сошел! Если бы вы только знали, что едят и пьют эти пьяные свиньи! Почему я не могу питаться так же? Почему я должен страдать? Как я ненавижу богатых! Как долго мне ждать?

Один случай Балабанова подробно опишет в своих мемуарах.

«За всю свою политическую жизнь я никогда не встречала человека, который так постоянно взывал к моему сочувствию, как Муссолини…

– Чего вы боитесь? – спросила однажды вечером, когда мы шли домой по пустынным улицам.

– Боюсь? – повторил он, останавливаясь и обводя вокруг глазами, которые, казалось, были полны ужаса. – Я боюсь деревьев, собак, неба, а также собственной тени. Да, своей собственной тени!

В этом месте он, казалось, взял себя в руки, пожал плечами и сардонически засмеялся.

– Я боюсь всего, всех – и себя самого!

Иногда он говорил о своем намерении написать что-нибудь „ужасное“, от чего волосы встанут дыбом, гораздо более ужасное, чем короткие рассказы Эдгара По.

– Когда я впервые прочитал Эдгара По в библиотеках Тренто и Лозанны, думал, что тут же сойду с ума, так я испугался, – говорил он. – Я никогда не стал бы читать его на ночь. Ужас!

Он опять останавливался и добавлял после паузы:

– Я тоже начал писать в такой же манере, мой сборник рассказов будет называться „Извращение“.

– Знаете, а ведь я ненормальный, – это заключение он повторял так часто, что оно стало лейтмотивом. – В какой сумасшедший дом меня заберут, когда я совсем свихнусь, не знаю, но я псих.

И он снова смеялся.

– Ну, конечно, вы сумасшедший, – обычно отвечала я. – Но оставьте в покое Эдгара По. И хватит постоянно болтать о своём безумии. Вы просто хвастаетесь им. Это что, так интересно? На мой взгляд, вы просто хотите, чтобы вам всегда сочувствовали».

…Для Балабановой 1907 год оказался сложным. Казалось, на сон остаётся не больше четырёх-пяти часов. Весной ей как делегату предстояло ехать в Лондон на V съезд РСДРП. Этот съезд должен был стать самым крупным и значительным форумом в истории российской партии.