Читаем Анжелика Балабанова pro & contra известных личностей полностью

– Да, уважаемая Анжелика Исааковна, разделять эти понятия необходимо. Да они и сами себя разделяют: первый «изм» в СССР получается уродливо-тоталитарным, а второй так и останется эфемерно-фантастическим. Но жить в такую эпоху и молчать – значит, принимать на себя моральную ответственность за совершающееся на земле. Современники обязаны во имя своей личной чести протестовать против творящегося ужаса. И я все силы как писатель направлю к тому, чтобы большевики не вошли в историю с хорошим именем. Однако при этом я избегаю в своих книгах ставить вопросы теоретического характера. Они безбрежны. Меня интересуют прежде всего факты, их тоже великое множество. Считаю себя независимым писателем, но при этом всегда был и остаюсь социалистом. Дух социализма нельзя убить.

– Так, может, вы присоединитесь к нашей работе?

– Позволю себе ответить категорично: нет! Я прекрасно осведомлён о вашей деятельности в Социнтерне и догадываюсь о намерении господина Троцкого встать во главе мирового революционного движения. Но это – продолжение революционной политики большевиков. Любая революция в конце концов приходит к террору, начинает уничтожать людей во имя очередного «светлого будущего».

– Но ведь прошло немало лет…

– Да, уже немало. Семь лет назад вышла моя книга о терроре. А сегодня с горечью вынужден признать, что красный бык стал, пожалуй, ещё чудовищнее, ещё кошмарнее, чем казался раньше. Этот зверь из бездны готовится к новому прыжку. Очень скоро он прыгнет. Так что мы не имеем морального права забывать идейных вождей того зверинца и тех палачей, которые вчера творили свои кровавые дела и осуществляли свои больные фантазии.

– Ваше отношение к господину Троцкому мне понятно, – Анжелика попыталась сменить тему разговора. – А что вы можете сказать о Горьком? Это ведь ближе вам как писателю?

– Он, безусловно, талантлив. И трудолюбив. Но этот известный писатель, не только сочувствующий русскому коммунизму, но и имеющий с ним прямые связи, снимает ответственность с творцов террористической системы и переносит её на народ. Мол, темнота народная, но не народная психология, не народная мысль сотворила идею, взлелеянную большевиками. И сам запутался, сам стал заложником этой системы. Жаль его. Боюсь, что карающий меч революции дотянется до его шеи очень скоро.

– Так пессимистично?

– Насколько я знаю, ему уже не разрешают вернуться в Италию. Москва стала золотой клеткой для него. Как оттуда вырваться, даже представить себе не могу. Да и вообще ситуация в Европе такая нынче, что лучше через Атлантику перебираться. Чего и вам от души советую…

Они попрощались.

Последняя фраза писателя-историка несколько дней не давала покоя Анжелике. Она по-прежнему заведовала канцелярией Социнтерна и являлась лидером Итальянской социалистической партии. Она прекрасно знала: Лев Давидович мечтает, чтобы обе эти организации перешли под крыло будущего IV Интернационала, под его крыло.

И он очень был разочарован результатами совещания: присутствовало полтора десятка партий и групп, из них всего три согласились немедленно войти в Четвёртый Интернационал. Сам он не появился в Париже. Полиция уже не ручалась за его безопасность, и бывший «вождь номер два» в середине 1935 года выехал в Норвегию…

От Виктора Сержа надёжный человек передал Анжелике письмо.

«Горький вернулся в СССР ужасно переменившимся, – старый добрый друг всегда помнил, что Анжелику интересуют новости о писателе. – Он отказался выступить в защиту приговоренных к смерти по „Шахтинскому делу“. Он писал плохие статьи, полные режущих софизмов, оправдывая чудовищные процессы советским гуманизмом! Что происходило в его душе? Нам было известно, что он продолжает брюзжать, раздражителен, что обратная сторона его суровости – протест и страдание. Мы говорили друг другу: „Однажды он взорвется!“ И он действительно, в конце концов, незадолго до своей смерти разругался со Сталиным. Якобы назвал его негодяем. Все его сотрудники исчезали в тюрьмах, а он ничего не говорил. Литература гибла – он молчал…»

Дальше Виктор писал откровенно, зная, что в чужие руки письмо не попадёт:

«Я случайно увидел его на улице. Один, откинувшись на заднее сиденье „линкольна“, он показался мне отделённым от улицы, от московской жизни, сведённым к алгебраическому символу самого себя. Он не постарел, но похудел, высох, с бритой костистой головой, покрытой тюбетейкой, с заострёнными носом и скулами и запавшими, как у черепа, орбитами глаз. Аскетичный, бесплотный персонаж, в котором живо лишь стремление существовать и мыслить. „Возможно ли такое, – задавался я вопросом, – чтобы на шестидесятом году жизни человек высох, стал бесплотным, окостеневшим, как глубокий старик?“ После этой встречи я попытался увидеться с Алексеем Максимовичем, но его секретарь (из ГПУ), здоровенный тип в пенсне, ничтожество с донельзя подходящей фамилией Крючков, закрыл передо мной дверь…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика