Апостол свободы

«Предъявитель сего письма, до сих пор известный вам под именем Аслан Дервишоглу Кырджали (В. Левский), каковое имя он, по обстоятельствам, может изменять, предварительно вас об этом известив, имеет полное право и полномочие от Болгарского центрального революционного комитета действовать повсюду перед Болгарами и перед любым из них по нашему народному делу, которое относится до освобождения нашего дорогого отечества Болгарии. Это лицо во всем представляет Болгарский центральный революционный комитет и действия его неограниченны, разумеется, в пределах устава.

Болгарский центральный революционный комитет имеет полное доверие этому лицу и потому предлагает каждому Болгарину, который уже является работником в нашем деле или вступит в него, и всем Болгарам вообще также предоставить ему полное доверие, подчиняться его приказам и обращаться к нему за всякой потребностью, которая относится до нашего народного дела!

Это лицо, имея полные полномочия Болгарского центрального революционного комитета, обладает полной властью приводить в действие все должности, предписанные уставом, следовательно, и наказания, под которые могут подпасть и члены Болгарских частных революционных комитетов, и низкие и подлые предатели-Болгары, которые противодействуют нашему народному делу»[174].

При получении этого мандата Левский принес особую присягу верности, которую составил и подписал:

«Я, нижеподписавшийся, принимая все должности, возложенные на меня уполномочением, выданным ЦБРК, и отвечая за все свои действия, соглашаюсь во всем и с действиями других членов ЦК, которые распределят между собой должности по способностям каждого и по обстоятельствам. Я также отвечаю за свои действия по уставу перед другими членами ЦК и клянусь нашему отечеству Болгарии, что буду точно исполнять свою должность.

16/28 VI

В. Левский»[175]

Интересно отметить, что в отличие от любой другой присяги, которую давали когда-либо болгарские патриоты, в том числе другие члены организации, присяга Левского носит чисто светский характер: имя бога в ней не упоминается. Возможно, он считал, что поскольку уже однажды нарушил данный богу обет, было бы лицемерием давать присягу его именем.

Однако для членов организации он составил текст присяги, выдержанный в традиционном духе: