Аптекарь

– Даже не знаю. Прошло больше тридцати лет. Возможно, мы уже где-то пересекались… Это ужасно. Я сегодня исповедался, батюшка наложил на меня епитимью. Но от этого мне легче не станет… – Он взял бокал с вином и отпил. – Теперь я буду внимательно ловить на себе его взгляды. Это кто-то, понятное дело, не из нашего круга. Какой-то извозчик, конюх, сапожник или…

– Не похоже. Человек, который осмелился прокрасться ночью в вашу комнату и приставить кинжал к горлу?

– Вы правы. Его мог спасти и взять на воспитание не обязательно простолюдин. Может, это воин или моряк. И все же каким образом он узнал обо мне? Теперь меня это будет терзать. Возможно, придется уехать в Сянок. Может, там откроется тайна. Мне хочется ее знать и одновременно – нет.

– Жаль, что я не могу вам ничего посоветовать.

– Нет, мне нужен был не столько совет, сколько возможность выговориться. Дома я ведь никому ничего не могу рассказать. Но я буду благодарен, если вам когда-нибудь придет в голову, как выйти из всего этого. Он меня не предупреждал, чтобы я не искал его. Возможно, намеренно. Возможно, он как раз хочет, чтобы я его сейчас нашел, как он меня.

Как только мы с доктором Гелиасом снова вернулись к столу, меня взял под руку Калькбреннер и зашептал:

– Так что? Не надумали еще добыть панну из мандрагоры?

– Трудно понять, когда вы шутите, а когда говорите серьезно, – сказал я.

– Я всегда немилосердно серьезен. Франц говорит, что скоро начнется война. Всем нам придется плохо.

– Немирич говорил то же самое.

– Немирич предугадывает, а Франц знает. Есть у него такой дар.

– Значит, Голема вы создаете для войны?

– Для самоутверждения. Такое сладкое чувство – осознавать себя демиургом! Создавать новые существа, а в каждом таком существе строить свой, только ему присущий мир. Попробуйте – это довольно заразительно. Дальше уже трудно остановиться. Хочется раскрывать какие-то великие тайны. Например тайну смерти. Что было с нами до нашего рождения? А что будет после? Вас это никогда не интересовало?

– Почему же нет? Интересовало. Но я знаю одно: нам не дано это узнать.