Арабская поэзия средних веков

Могилу найдешь ты на ложе своем.
От смерти укрыться в дому невозможно.

Опоенный зельем обмана, ты — слеп.

О мире твое представление ложно.

В ущерб наслажденьям искал ты любви

У той, что тебя ненавидит безбожно.

Судьбы опрокидчивый посох отбрось!

Опора такая, увы, ненадежна.

Из праха взошел ты, и в лоно земли

Заход предначертан тебе непреложно.

«Кровавыми глазами…» Перевод В. Потаповой

Кровавыми глазами ран заплакала война.
Колючий ряд ее зубов улыбкой обнажен.

Клубясь, окутала меня, как туча, битвы пыль.

Как молнию, блестящий меч я вырвал из ножон.

Мечом кольчугу распорол, как будто полоснул

По зеркалу озерных вод, — и витязь был сражен.

Взвивался на дыбы мой конь и упадал скалой,

В жестокой схватке нанося противникам урон.

В пути ночном берет разгон мой вороной скакун

Быстрее вспышки грозовой, секущей небосклон.

Свою решимость я теперь с бессонницей сравню,

Что перебила в час ночной ленивца крепкий сон

Как будто факел смоляной горит в моей руке —

Скачу, мечом пронзая мрак, и убегает он.

Ибн аз-Заккак Перевод В. Потаповой

^{364}

«В кубки юноша прекрасный…»

В кубки юноша прекрасный льет живительную влагу,
Свод небесный пробудился, блеском солнечным объят,

Горделивые тюльпаны показал нам сад зеленый,

Миртов, сумрачных, как амбра, мы впивали аромат.

«Что ж не видно маргаритки?» — стали спрашивать у сада

«Кравчему в уста вложил я маргаритку!» — шепчет сад

Виночерпий отпирался и отнекивался долго,

Но невольно тайну выдал, улыбнувшись невпопад.

«Здесь лепестками роз…»

Здесь лепестками роз на глади сонной
Играет ветерок неугомонный.

Река подобна витязя кольчуге,

Копьем пробитой, кровью обагренной.

«Колышет ветер чашечки тюльпанов…»

Колышет ветер чашечки тюльпанов.
Восход зари на них наводит глянец.

Секущий ливень сделал их краснее,

Чем старого вина густой багрянец.

«Скажи мне, ливень, в чем они повинны?» —

«Воруют у прелестных щек румянец!»

«Отцом возлюбленной клянусь…»