Арабская поэзия средних веков

Как только заалел закат, я деве подал знак:
«Приди, когда взойдет луна, рассеивая мрак!

Коль скоро слово ты дала, хочу, чтоб навестила

Меня, как навещает мир полдневное светило».

Она пришла, как луч зари на смену тьме ночной,

Как ветерок, что пролетел над сонною волной.

По всей округе разлилось тогда благоуханье,

Как будто о себе цветок оповещал заране.

И каждый след ее стопы я целовал, склонясь,

Под стать прилежному чтецу, что разбирает вязь.

Ночь дремлет — бодрствует любовь. Я разделил с ней ложе

Подобен ветви гибкий стан, лицо — с луною схоже.

И поцелуев до тех пор я расточал запас,

Пока зари пунцовый стяг не потревожил нас.

Кольцо объятий разомкнув, мы опустили руки.

День Страшного суда! С тобой сравнится час разлуки!

Ибн аль-Араби

^{374}

«О голубки на ветках араки…» Перевод З. Миркиной

О голубки на ветках араки, обнявшейся с ивой!
О, как меня ранит ваш клекот, ваш голос тоскливый!

О, сжальтесь, уймите тревожные песни печали,

Чтоб скорбь не проснулась, чтоб струны души не звучали.

О, душ перекличка! О, зовы тоскующей птицы

На тихом восходе и в час, когда солнце садится!

Я вам откликаюсь всем трепетом, жилкою каждой,

Всем скрытым томленьем и всей неуемною жаждой.

Сплетаются души, почуяв любви дуновенье,

Как пламени вихри над глыбами черных поленьев.

О, кто мне поможет пылать без угара и дыма

В слиянье немом, в единении с вечно любимой!

Кто даст потеряться, утратить черты и приметы

В калении белом, в горенье единого света?

Вокруг непостижного кружатся пламени шквалы.

Стремятся вовнутрь, но целуют одно покрывало.

Так, камни лобзая, пророк предстоял перед Кабой,

Как перед подобием чьим-то, неверным и слабым.

Что значат, сказал он, священная Каба и Мекка

Пред истинным местом и высшей ценой человека?

Бессильны все клятвы, и тленный не станет нетленным.

Меняются лики, и только лишь суть неизменна.

Как дивна газель! О, блеснувшее длинное око,

В груди у меня ты как будто в долине глубокой.

И сердце мое принимает любое обличье —

То луг для газелей, то песня тоскливая птичья;

То келья монаха, то древних кочевий просторы;

То суры Корана, то свитки священные Торы.

Я верю в любовь. О великой любви караваны,

Иду я за Кайсом, иду я дорогой Гайляна^{375}.

Вы, Лубна и Лейла, для жаркого сердца примеры.

Любовь — моя сущность, и только любовь — моя вера.

«Луноликие скрылись…» Перевод З. Миркиной