Арабская поэзия средних веков

Как душит по ночам воспоминаний гнет!
Отчаянная боль заснуть мне не дает.

О несравненный Сахр, я снова слезы лью

О лучшем на земле, прославленном в бою…

Ты ненавидел зло, бесправье и насилье,

Несчастные к тебе за помощью спешили.

Злых духов не щадя, ты не щадил людей,

Что часто демонов коварнее и злей.

Тебе не страшен был судьбы свирепый шквал,

Задачи трудные ты быстро разрешал.

И я тебя забыть, единственный и милый,

Смогу лишь в вечной тьме, в безмолвии могилы.

И если б не было друзей в родном краю,

Я прервала бы жизнь постылую свою.

В жестокий этот час и в этом горе лютом

Лишь смерть мне кажется спасеньем и приютом

О брат, хранитель мой, — суровая беда

С утра до вечера со мной везде, всегда.

Как солнце ты всходил, и я, тебя утратя,

Рыдаю о тебе при солнечном закате…

«Глаза мои, плачьте…»

Глаза мои, плачьте, — еще пролилось
О Сахре родном недостаточно слез.

Весеннего был он щедрее дождя…

Но разве такого оплачешь вождя?

Был меч его острым, а перевязь длинной,

И в юности род он возглавил старинный.

Был первым во всем и по чести, по праву

Свою заслужил драгоценную славу.

Ее добывал он своими руками

И нес над толпой, как победное знамя…

Совсем молодой, он легко и умело

Свершал для других непосильное дело.

Ты видишь героя в холодной могиле?

Он верил, что люди его полюбили.

Он славою стан опоясывал свой

И кутался в славу, как в плащ боевой.

Лабид Перевод А. Ревича

^{63}

«Где становье? Увы!..»