Арабский халифат. Золотой век ислама

В 38 или 39 году Муавия послал Ибн аль-Хадрами в Басру, чтобы с помощью тамимитов подготовить восстание против правления Али, и, видимо, ему удалось привлечь на свою сторону большое число тамимитов. Заместитель наместника Басры, молодой Зияд ибн Абихи, попросил у бакритов защиты, но они не смогли договориться. Затем он обратился к аздитам (азд сарат) и нашел надежное убежище для себя и государственной казны у их вождя Сабиры ибн Шаймана аль-Худдани (из дауситов). Али, однако, попытался переманить басрийских тамимитов от Ибн аль-Хадрами с помощью преданных ему тамимитов. Первый посланный им эмиссар погиб, но второй – Джария ибн Кудама – добился успеха. Тамимиты покинули Ибн аль-Хадрами, Джария осадил его в Дар-Сунбиле и сжег вместе с последователями. До нас дошли сатирические стихи аздита Аранд аса о произошедшем, и тамимиты долгие годы не могли отмыться от позора.

Так началась дружба аздитов с Зиядом и его семейством. Зияд всегда оставался благодарен им и наказал своим сыновьям тоже прибегать к их помощи в любое время, если вдруг они окажутся в нужде. Что касается соперничества тамимитов и бакритов, то сначала они соблюдали нейтралитет и потому подходили для того, чтобы быть опорой правительства.

Настоящая же вспышка племенной вражды в Басре разразилась только после переселения азд уман и смерти халифа Язида I, из-за которой правление Омейядов пошатнулось со всех сторон. Ат-Табари рассказывает об этом весьма подробно, но несколько странно. Это стоит затраченного труда – попытаться распутать клубок и разделить его на отдельные нити, тем более что у остальных рассказчиков мы практически не находим никаких сведений и нигде – достоверных утверждений об этих событиях, имевших столь важные последствия. Главный источник ат-Табари – Абу Убайда, великий собиратель устных преданий арабских племен. Его рассказ, конечно, существует лишь в неполном виде, но пробелы можно заполнить, и Вахб ибн Джарир соглашается с ним в основных чертах.

Абу Убайда. Убайдуллах ибн Зияд, наместник Ирака, был в ссоре с Язидом I, который считал, что убийство Хусейна не принесло ему никакой выгоды, а один только вред. Однажды вечером гонец, которого он держал наготове при дворе в Дамаске, приехал в Басру с известием о внезапной смерти халифа. Он сразу же созвал общее собрание в мечети, объявил о случившемся, осыпал покойника бранью и подчеркнул, каковы его собственные заслуги в Басре. Он сказал, что в первый его приезд туда в диване было зарегистрировано 70 тысяч регулярных солдат (арабов) и 90 тысяч торговцев и ремесленников (мавали); теперь там 80 тысяч первых и 150 тысяч вторых. Все подозрительные лица – под ними он понимал в первую очередь хариджитов – находятся под стражей. «Сила на вашей стороне; сирийцы перессорились. Поэтому выбирайте себе эмира, и если сирийцы выбрали халифа, тогда либо присоединяйтесь к ним, либо нет по своему усмотрению, потому что вы можете обойтись без других, а другие без вас не обойдутся». Его замысел состоял в том, чтобы выдвинуть себя на роль временного эмира, так как после смерти халифа долг повиновения правителю, что понималось как абсолютно личное дело, уже считался отмененным.

Басрийцы тоже выбрали его и принесли ему присягу, пожав руки, но, выйдя от него, они умыли руки и вытерли о двери стены, стирая с них присягу и презрительно говоря, неужели он думает, что они пойдут за ним во времена раздора и неопределенности так же, как они шли во времена единства и порядка, и очень скоро он обнаружил, что они больше ему не подчинялись[195].

Сигнал к открытому восстанию дал тамимит Салама ибн Зуайб. Однажды он объявился на верблюжьем рынке верхом на лошади, при полном вооружении и знамени и потребовал признать Ибн аз-Зубайра халифом[196]. После этого Убайдуллах собрал басрийцев и сказал им, что они выбрали его своим эмиром совершенно добровольно, но теперь они мешают его помощникам исполнять его же собственные приказы и таким образом пассивно потворствуют провозглашению восстания. Ахнаф, вождь тамимитов, обещал доставить ему Саламу, но его последователи уже были слишком многочисленны, и Ахнаф не вернулся.