Читаем Аргонавтика полностью

1175 Мачехи злой и богатства несметные вам предоставил,     Так и теперь невредимыми спас от пагубной бури.     Можно вам с кораблем нашим плыть, куда вам угодно,     И туда и сюда, либо в Эю, либо в богатый     Град Орхомена великий. Построен самою Афиной1180 Наш корабль, и она срубила сама те деревья     С Пелионской вершины, a Арг помогал ей в строенье.     Вашу же ладью волна разметала свирепо,     Раньше чем вы подошли к тем скалам, которые в море     Каждый день идут друг на друга в узком проливе.1185 Станьте же вы опорой желающим в землю Эллады     Это руно увезти золотое! Нам путь укажите!     Жертву за Фрикса свершить* я в Эю плыву из-за гнева     Зевса на род Эолидов». Так молвил он, их убеждая.     Фриксовы дети, внимая речам его, ужасались,1190 Между собой говоря, что Эет приязнен не будет     С тем, кто возжелает руно забрать золотое.     Арг, осуждая подобный подход, сказал им такое:     «О друзья, насколько сильны мы, настолько и рады     Мы всегда вам помочь, когда нужда приключится.1195 Грозен, однако, Эет и к жестокости пагубной склонен,     Вот почему я очень боюсь за плаванье ваше.     Гелия сыном себя он зовет. Кругом же несметно     Колхов живут племена. Он сам с Аресом сравняться     Мог вполне бы голосом зычным и силой великой.1200 Кроме того, не легко унести руно без Эета.     Змей сторожит руно, вокруг него извиваясь.     Змей неусыпный, бессмертный, рожденный Геей-Землею     На вершине Кавказа, где скала Тифаона.     Там, говорят, Тифаон, пораженный перуном Кронида1205 Из-за того, что на Зевса* простер свои мощные руки,     Жаркую кровь излил с головы, устремляясь паденьем     В горы и долы Нисейские, где Тифаон и поныне     Распростертый лежит под стоячей водой Сербониды».     Так говорил он. У многих бледностью щеки покрылись,1210 Лишь услыхали про трудность такую. Пелей же проворно     Словом отважным его перебил и ему возразил так:     «Не пугай нас, друг, через меру подобным рассказом!     Мы не столь нуждаемся в силе и ниже не будем,     Чем Эет, когда с ним придется сразиться оружьем.1215 Я полагаю, не меньше мы сведущи в деле военном,     Если сюда мы пошли, родясь почти от бессмертных.     А потому, коль миром не даст он руна золотого,     Не помогут, надеюсь, ему и ратные колхи».     Так, прерывая друг друга, они вели разговоры1220 Трапезы после, пока не заснули, пищей насытясь.     Утром лишь пробудились, повеял ветер попутный.     Подняли парус они, и под дыханием ветра     Парус затрепетал, и покинулся остров Ареса.     Новая ночь приближалась, когда прошли Филириду
Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Собрание сочинений. Том 2. Мифы
Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990‐х.

Генрих Вениаминович Сапгир , Юрий Борисович Орлицкий

Поэзия / Русская классическая проза
Страна Муравия (поэма и стихотворения)
Страна Муравия (поэма и стихотворения)

Твардовский обладал абсолютным гражданским слухом и художественными возможностями отобразить свою эпоху в литературе. Он прошел путь от человека, полностью доверявшего существующему строю, до поэта, который не мог мириться с разрушительными тенденциями в обществе.В книгу входят поэма "Страна Муравия"(1934 — 1936), после выхода которой к Твардовскому пришла слава, и стихотворения из цикла "Сельская хроника", тематически примыкающие к поэме, а также статья А. Твардовского "О "Стране Муравии". Поэма посвящена коллективизации, сложному пути крестьянина к новому укладу жизни. Муравия представляется страной мужицкого, хуторского собственнического счастья в противоположность колхозу, где человек, будто бы, лишен "независимости", "самостоятельности", где "всех стригут под один гребешок", как это внушали среднему крестьянину в первые годы коллективизации враждебные ей люди кулаки и подкулачники. В центре поэмы — рядовой крестьянин Никита Моргунок. В нем глубока и сильна любовь к труду, к родной земле, но в то же время он еще в тисках собственнических предрассудков — он стремится стать самостоятельным «хозяином», его еще пугает колхозная жизнь, он боится потерять нажитое тяжелым трудом немудреное свое благополучие. Возвращение Моргунка, убедившегося на фактах новой действительности, что нет и не может быть хорошей жизни вне колхоза, придало наименованию "Страна Муравия" уже новый смысл — Муравия как та "страна", та колхозная счастливая жизнь, которую герой обретает в результате своих поисков.

Александр Трифонович Твардовский

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия
«Может, я не доживу…»
«Может, я не доживу…»

Имя Геннадия Шпаликова, поэта, сценариста, неразрывно связано с «оттепелью», тем недолгим, но удивительно свежим дыханием свободы, которая так по-разному отозвалась в искусстве поколения шестидесятников. Стихи он писал всю жизнь, они входили в его сценарии, становились песнями. «Пароход белый-беленький» и песни из кинофильма «Я шагаю по Москве» распевала вся страна. В 1966 году Шпаликов по собственному сценарию снял фильм «Долгая счастливая жизнь», который получил Гран-при на Международном фестивале авторского кино в Бергамо, но в СССР остался незамеченным, как и многие его кинематографические работы. Ни долгой, ни счастливой жизни у Геннадия Шпаликова не получилось, но лучи «нежной безнадежности» и того удивительного ощущения счастья простых вещей по-прежнему светят нам в созданных им текстах.

Геннадий Федорович Шпаликов

Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия