Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Министр Узи Ландау и замминистра Михаэль Рацон, заявившие, что они намерены проголосовать против, были уже предупреждены, что в таком случае сразу после голосования они получат письма о своем увольнении, и такие же предупреждения были сделаны в адрес других министров. Депутаты Кнессета Хаим Рамон и Далия Ицик следили за тем, чтобы была обеспечена 100 %-я явка депутатов от партий „Авода“ и „Мерец“.

Весьма неприятная ситуация возникла с болеющей раком депутатом Кнессета, бывшим министром экологии Йегудит Наот: она передала, что не сможет приехать, но очень бы хотела, чтобы ее голос засчитали в поддержку плана Шарона. Однако Эли Ишай, лидер партии ШАС, поспешил заявить, что никаких скидок на состояние здоровье и никаких взаимных отказов от голосования его партия не допустит. Родственники Наот назвали эту позицию Ишая „бесчеловечной“ и, наверное, были правы. Наверное — потому что в эти часы уже никто ничего не мог утверждать наверняка.

Было еще и опасение, что в Кнессет не сможет приехать буквально за два дня до того перенесший операцию по удалению опухоли головного мозга депутат „Ликуда“ Эли Афлало, но тот позвонил и сообщил, что доберется до Кнессета из больницы в карете „скорой помощи“…

Тем временем в небольшом кабинете Лимор Ливнат кипели страсти. Собравшиеся здесь лидеры правого лагеря сходились в одном: Кнессет не имеет права брать на себя всю ответственность за подобные решения, последнее слово в данном случае должно остаться за народом, который должен, в свою очередь, высказать свою волю на всенародном референдуме.

И заставить премьер-министра пойти на проведение этого референдума можно было только одним способом: предъявить ему ультиматум, что в случае отказа, „против“ „Закона о размежевании“ будут голосовать уже не один министр и один замминистра, а четыре министра от его партии, после чего они немедленно известят его о своей отставке и выходе из правительства вместе с партией МАФДАЛ.

— Может, имеет смысл сейчас проголосовать „за“, а затем уже поставить Шарона в известность о наших планах? — предложил Нетаниягу, но на него тут же зашикали со всех сторон.

— Ты с ума сошел! — сказал один из присутствующих. — Голосовать нужно „против“ — это однозначно!

Каким образом сведения о том, что происходит в кабинете министра просвещения, достигли слуха Хаима Рамона, доподлинно неизвестно, но Рамон тут же поспешил поставить об этом в известность Шимона Переса. (По всей видимости, утечка информации произошла через министра иностранных дел Сильвана Шалома или кого-то из его приближенных: Шалом поначалу тоже был приглашен в компанию „бунтовщиков“, но затем заявил, что он „не собирается ставить премьер-министру никаких ультиматумов“ — и покинул это собрание).

— Вот в этом заключается вся их истинная сущность! — сказал Шимон Перес. — Сначала они говорят Шарону, что будут голосовать „за“, а потом начинают за его спиной подготовку к партизанской войне.

Мгновенно оценив ситуацию, Шимон Перес решил использовать скрытый ресурс и стал собирать у себя в кабинете депутатов от арабских партий. Эти депутаты собирались голосовать против плана Шарона. Не потому, что они и в самом деле считали этот план неприемлемым и вредным для арабского народа, а по той простой причине, что по определению не могли поддержать никакого предложения Шарона. В задачу Переса входило убедить их отказаться от этой позы и, по меньшей мере, воздержаться от голосования. И Перес выполнил эту задачу, встретившись с Ахмедом Тиби и получив от него обещание оказать необходимое воздействие на других арабских депутатов.

А „заговорщики“ тем временем закончили разрабатывать план своих действий: сначала Звулун Орлев встречается с премьером и ставит его в известность, что он не только будет голосовать „против“ „Закона о размежевании“, но и потребует проведения референдума. В случае если на нем народ поддержит Шарона, он сумеет убедить поддержать его и своих товарищей по партии, и крупных раввинов, и лидеров Совета поселений — так что МАФДАЛ останется в правительстве даже в тот самый момент, когда бульдозеры начнут крушить дома поселенцев Кфар-Дарома. В качестве подтверждения этой своей позиции Звулун Орлев должен передать премьеру гарантийное письмо, подписанное, помимо прочих видных деятелей религиозного сионизма, восемью крупными раввинами. В случае же, если премьер отказывается объявить референдум, Орлев немедленно выходит из правительства.

Затем, незадолго до начала голосования, аудиенции у Шарона должны потребовать Нетаниягу, Ливнат, Кац и Наве, и они также известят премьера о своем намерении голосовать против „Закона“ и выходе из правительства. И оценив все последствия этой угрозы, оказавшийся в цейтноте премьер должен будет пойти на попятную…

Стрелки висящих на стене кабинета Лимор Ливнат часов отсчитыввали минуту за минутой, неминуемо приближая назначенное время голосования. Звулун Орлев ушел выполнять порученное ему задание и вроде бы его выполнил. Теперь настала очередь Нетаниягу и его товарищей.