Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Именно здесь и завязался ожесточенный бой, в самом начале которого третий батальон Решефа потерял одиннадцать танков. К 21.00 Шарон получил сообщение о том, что число убитых и раненых возле Китайской фермы растет, и запросил подкрепление. Вскоре к ней подтянулись танки и пехота с обеих сторон — египтяне решили, что евреи во что бы то ни стало решили завладеть этим форпостом и бросили к нему новые силы.

Сражались египетские солдаты отчаянно, и стало ясно, что расширить проход, как это было запланировано ранее, не удается. К полуночи в боях за Китайскую ферму израильская армия потеряла 60 танков и 120 своих бойцов…

Тем не менее, как только часы пробили полночь, Шарон отдал указанием десантному полку под командованием Дани Мата двигаться в сторону Суэца и в два часа ночи десантники стали садиться в резиновые лодки.

Под звуки доносившегося до них жестокого боя, в кромешной тьме они за полчаса преодолели 180 метров водной поверхности — именно такой была ширина канала в районе Горького озера. Узнав о том, что полк Мата успешно переправился на другой берег, Шарон вместе с десятью танками, несколькими БМП и инженерно-саперным подразделением направился к «проходному двору».

Здесь возникла небольшая заминка — нужно было срыть бульдозером ту самую легкую песчаную насыпь, которую Шарон в свое время сделал для маскировки. Однако у бульдозериста никак не получалось справиться с этой задачей, и тогда Шарон сам сел за руль бульдозера и показал, каким образом выглядящая весьма солидно гора песка в одночасье сбрасывается в воду. Кто знает — может быть, именно тогда он впервые получил то прозвище, которое потом сопровождало его всю жизнь — «Бульдозер».

Дальше пошло легче: саперы спустили на воду плоты для переброски танков, и в семь утра первый израильский танк был переправлен на африканский берег Суэцкого канала. К 10 утра 16 октября на этом берегу оказалось уже 27 израильских танков и 7 БМП — этого было достаточно для того, чтобы держать оборону, но явно недостаточно для каких-либо активных действий.

Между тем, инженерно-саперные части, способные навести устойчивые, постоянные мосты через канал все задерживались, а египтяне, наконец, обнаружили «коридор» и наведенную евреями переправу, и теперь пытались сделать все, чтобы не допустить переброски новых частей ЦАХАЛа на западный берег. Египетская авиация стала усиленно бомбить плоты для переброски танков, а их артиллерия накрыла своим огнем «проходной двор».

Но еще в девять утра, до того, как началась египетская бомбардировка, Шарон перебрался на западный берег Суэца, узнал, как идут дела у Дани Мата, и поручил ему уничтожить зенитно-ракетные установки египтян, расположенные в нескольких километрах к западу от канала. Десантники с легкостью выполнили эту задачу — они ворвались на позиции египетских ПВО, перестреляли весь их личный состав, после чего поддерживавшие их танки вмяли вражеские зенитки в песок. Теперь израильская авиация могла беспрепятственно действовать в небе по обе стороны канала.

Сам Шарон поторопился вернуться на «проходной двор», где становилось все жарче: противник делал все для того, чтобы сомкнуть фланги своих армий и выбить израильтян с занятых им позиций. Поняв, что расширить «коридор» не удается, Шарон любой ценой решил удержать хотя бы уже имеющийся плацдарм и сохранить возможность продолжать переброску дополнительных сил в Африку.

Тем временем, в штабе фронта Шмуэль Гонен, Хаим Бар-Лев и Давид Элазар пришли к выводу, что еще немного — и египтяне поймут, насколько малы израильские силы на африканском берегу канала, возьмут их в клещи и уничтожат.

— Арик, ты окружен! Послать подкрепление в Африку невозможно! Немедленно возвращай танки и людей на восточный берег! — приказал Бар-Лев Шарону по рации.

— Я окружен?! — с усмешкой переспросил Шарон, внимательно следящий за тем, что происходит по обе стороны канала. — Да это я их окружаю! Они у меня сейчас в тылу — я могу бить им в спину! Танки и десант продвигаются вглубь Египта. Их путь свободен. Если так будет продолжаться, скоро мы дойдем до Каира!

— Арик, не сходи с ума! — крикнул Бар-Лев, но Шарон уже отключил свой прибор связи.

В 11.00 с Шароном связался Давид Элазар и приказал ему больше ни одного танка и ни одного солдата на западный берег канала не переправлять, а ему самому срочно явиться на совещание в штаб, где и будет решено, как должны разворачиваться боевые действия дальше.

— Мои парни идут в бой, и я не оставлю их сейчас ни на одну минуту! — ответил Шарон и снова выключил свой прибор связи.

Таким образом, Шарон поставил своеобразный рекорд — в течение часа он умудрился дважды проигнорировать приказ высшего командования. Дальше он продолжал успешно бить собственные рекорды, игнорируя один приказ за другим.

Согласно ходящей среди участников той героической операции легенде, когда к Шарону позвонил Городиш и повторил приказ вернуться на восточный берег, Арик ответил, что больше на устные приказы реагировать не будет, а хочет получать их в письменной форме.