Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Наш батальон охраняет два моста через Суэцкий канал, по которым непрерывным потоком идут подкрепления на тот берег, в Африку, где полки Шарона ломают врагу хребет. Батареи ракет типа „Сам“, причинившие нам столько хлопот, уже уничтожены, а египетская авиация бездействует. Время от времени над нами с ревом проносятся „Фантомы“ и поворачивают на север. Там идет наступление на шоссейную магистраль Исмаилия-Каир.

Справа от нас Китайская ферма, где, как допотопные чудища, застыли десятки сгоревших танков — наших и египетских…

Полдень. В мутной ряби канала, покачиваясь, как большие ленивые рыбы, то и дело проплывают трупы египетских солдат.

— Смотри, — сказал товарищ и тронул меня за руку. К переправе медленно двигались тупорылые „Шерманы“. Впереди ехал открытый джип, нелепо подпрыгивая на плохо утрамбованной дороге. В нем сидел грузный человек в расстегнутой гимнастерке, обнажившей бронзовую бычью шею. На фоне сиреневых гор четко вырисовывался его римский профиль. Он и был похож скорее на римского консула, чем на еврейского военачальника. Я взглянул на своих товарищей. Они стояли, побледнев, не сводя глаз с этого человека.

Один из „Шерманов“, лязгнув гусеницами, остановился. Вдоль его борта, чуть наискосок, вилась надпись, сделанная чьей-то торопливой рукой. Мой товарищ прочел ее вслух: „Арик — царь Израиля!“…»

20 октября, совершенно верно оценив ситуацию в районе Суэцкого канала как катастрофическую, СССР стал добиваться немедленного прекращения огня, приведя в состояние повышенной боевой готовности свой воинский контингент в Венгрии и угрожая перебросить его на помощь Египту. В тот же день в Москву прибыл Генри Киссинджер и вместе с советским руководством составил черновик совместного американо-советского предложения о прекращении огня.

21 октября это предложение было выдвинуто на рассмотрение Совета Безопасности ООН и принято единогласно. Соглашение должно было вступить в силу в 19.52 22 октября 1973 года. Сирия принять это предложение отказалась, Израиль и Египет согласились, но 23 октября египтяне вновь открыли огонь по израильским позициям. Увидев, что Египет нарушил соглашение, Израиль вновь перешел в наступление, в течение нескольких часов перерезав шоссе, соединяющее город Суэц с Каиром и еще ближе подошли к египетской столице. Египет немедленно обратился за помощью к СССР и, заручившись его поддержкой, потребовал от Израиля отвести свои войска на линию 22 октября. Москва заявила, что если это требование не будет выполнено, советская армия вступит в войну. США также объявили боевую готовность всех частей своей армии, и в итоге линия прекращения огня осталась такой же, какой была на 24 октября.

Дальше были изнурительные переговоры о судьбе оставшейся в окружении 3-й египетской армии, обмене пленными, размежевании сил и т. п., пока, наконец, 18 января 1974 года на 101-м километре шоссе Каир-Суэц не было подписано соглашение, по которому Израиль обязался в течение шести недель отвести свои войска с территории Египта к западу от Суэцкого канала.

* * *

Сразу после окончания Войны Судного Дня Ариэль Шарон дал целый ряд интервью израильским и зарубежным газетам. В беседах с журналистами Шарон вновь и вновь повторял, что в бездарном ведении войны и в слишком больших потерях, понесенных Израилем, виновно руководство ЦАХАЛа и, прежде всего, начальник генштаба Давид Элазар и командующий Южным фронтом Шмуэль Гонен. Когда же журналисты задали Шарону вопрос о том, правда ли, что на фронте он нередко игнорировал приказы командования, тот, по старой привычке, предпочел не давать прямого ответа.

«У меня три критерия оценки каждого приказа, — пояснил Шарон. — Первый и самый главный — благо государства. Второй — мой долг по отношению к моим солдатам. И, наконец, третий — это моя обязанность выполнять приказы командования. Хочу отметить, что во время прошедшей войны приказы командования часто были лишены логики и противоречили интересам дела и интересам страны».

Члены генштаба не остались в долгу и в своих интервью заявили, что Шарон излишне преувеличивает свою роль в достижении победы и что его операция по форсированию канала на самом деле была лишь одним из второстепенных сражений войны Судного Дня. Надуманность этих утверждений была настолько очевидна, что Шарон с ними даже не спорил.

Но всем, включая самого Шарона, было ясно, что после подобных интервью о его пребывании даже в резерве армии не может быть и речи. И вскоре начальник генштаба Давид Бен-Элазар подписал приказ о его полной отставке.

В 1974 году Шарон прощался с армией, стоя перед строем тех, кого он совсем недавно вел в бой.

«Солдаты! — сказал Шарон. — Вы вырвали у врага победу, вопреки катастрофическим ошибкам и бездарности руководства, утратившего контроль над ситуацией. Эта победа досталась нам ценой большой крови. И если в понесенных нами потерях есть и моя вина, то мне нечего сказать в свое оправдание, кроме одного: я воевал вместе с вами и вы все видели это».