Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства

– Конни… в общем-то, вы правы. Но некоторые вещи могут очень сильно изменить жизнь. Мне нужно подумать.

Она ничего не сказала.

От ее молчания мне стало не по себе. Я попытался продолжить разговор, чтобы избавиться от этого ощущения:

– Как вы с Ирвином познакомились?

Этот вопрос – или, возможно, моя попытка сменить тему – немного успокоил ее.

– В чулане, на вечеринке. Кто-то подлил в пунш алкоголь. Мы с ним раньше никогда не пили и… – Ее щеки порозовели. – И он просто чертовски сексуальный.

– Многие считают иначе, – заметил я.

Она махнула рукой:

– Да, красавчиком его не назовешь. Знаю. Но дело не в этом. Понимаете… в нем столько энергии. Он просто одурманивает. Такая уверенность. Сила. И речь не только о мускулах… он просто излучает ее. – Румянец на ее щеках стал еще ярче. – Наверное, это не было любовью с первого взгляда. Но когда похмелье прошло, мы точно влюбились друг в друга.

– Так вы любите его? – спросил я.

Ее улыбка стала шире, а глаза сияли так, как и должны сиять глаза молодой женщины. Она ответила спокойно и очень искренне:

– Он мой единственный.

В голову сразу пришло не меньше двадцати мыслей. Я хотел заметить, что она еще слишком юна и не должна принимать таких решений. Я подумал о том, что она совсем недавно начала жить самостоятельно и даже не представляла, к чему могли привести ее отношения с Ирвином. Я собирался сказать, что только со временем станет ясно, подходят ли они с Ирвином друг другу и готовы ли быть вместе. Я мог бы посоветовать ей остановиться и подумать, не делать необоснованных заявлений по поводу своих чувств и своего будущего.

И как раз в этот момент я понял, что мог бы сказать все это влюбленной молодой женщине, но не вампиру. К тому же я понял по ее голосу или, возможно, по лицу, насколько неуместными были бы мои доводы – доводы не очень молодого человека. Инстинкты подсказали мне то, чего не смог постичь разум.

Чувство было обоюдным и неподдельным. Возможно, все началось не с самых чистых и добродетельных отношений, но в этом не было ничего ужасного. А что теперь? Несомненно, связь. Можно было даже произнести их имена как одно целое, получилось бы «ИрвиниКонни». Да, они были совсем молоды, но их чувства казались совершенно искренними.

Впрочем, это было не важно. Влюбленность ничего не меняла. Во-первых, Конни была вампиршей. Во-вторых, вампирам нужно питаться. В-третьих, пищей для них служат их любовники.

* * *

– Погодите, – сказал Дин. – Кажется, вы кое-что упускаете.

– Да?

– Девушка – вампир, верно?

– Ага.

– Значит, – сказал Дин, – она познакомилась с этим парнем в чулане на вечеринке. Там у них все и случилось. Вот он, ее первый раз.

Я нахмурил брови:

– Угу.

– Так почему же малыш бигфут не умер?

– Верно, – кивнул я. – Меня это тоже озадачило.

* * *

Девушка была влюблена в Ирвина, а значит, представляла для него угрозу. Черт возьми, не только для него, практически для всех. Она ведь даже была не совсем человеком. Но как я мог сообщить ей такую шокирующую новость?

И в то же время как я мог промолчать?

– Нужно было взять золото, – пробормотал я себе под нос.

– Что? – спросила она.

В нескольких футах от нас припарковался лимузин. Из передних дверей вышли двое мужчин, оба в дорогих костюмах и с толстыми шеями. Одному пиджак был явно маловат – я видел выпиравший из-под ткани пистолет в наплечной кобуре. Он встал посреди тротуара и уставился на меня, сложив перед собой руки. Шофер подошел к правой задней двери и открыл ее.

– Ой! – сказала Конни. – Чудесно! Только этого мне и не хватало!

– Кто это? – спросил я.

– Мой отец.

Из лимузина вышел мужчина в жемчужно-сером костюме, в сравнении с которым одежда его громил казалась дешевыми шмотками из секонд-хенда. Подтянутый, ростом выше шести футов, он, наверное, отдал больше денег за свою стрижку, чем я зарабатываю за неделю. У него были темные волосы с проседью на висках и обветренная, сильно загорелая кожа. Почти все пальцы, идеально наманикюренные, украшали кольца, каждое – с крупным драгоценным камнем.

– Привет, папуля! – с улыбкой сказала Конни. Ее голос звучал нежно, но она тут же отвернулась от мужчины. Одно из правил распознавания языка тела гласит: редко кому удается скрыть физическое отражение своего душевного состояния. Можно только обнаруживать его по минимуму, следя за позой и движениями. Но если мысленно довести эти проявления до крайности, станет ясно, о чем думает человек.

Конни явно не хотела беседовать с ним. И в случае чего готова была сбежать от собственного отца. Это многое говорило о человеке. Я был почти уверен, что вряд ли смогу проникнуться к нему симпатией.

Он подошел к девушке с улыбкой, и после небольшой заминки они быстро обнялись. Судя по всему, практиковались они нечасто.

– Конни, – сказал с улыбкой мужчина. У него был такой же тягучий южный говор, как и у дочери. Наклонив голову, он окинул ее задумчивым взглядом. – Ты покрасилась в блондинку. Это… очаровательно.